Призраки водятся везде! Мы носим их с собой, куда бы ни отправились!
(Дж. Р.Р. Мартин, «Песнь льда и пламени»)

Элисса стояла возле небольшого фермерского дома. Постройка была самая что ни на есть обычная, но Кусланд узнала бы это строение среди тысячи других. Девушка развернулась и наткнулась взглядом на сарай. Она знала, что должна зайти в него. Элисса не могла до конца объяснить себе почему. Это было сродни глупому суеверию. Что придет к ней, если Кусланд заглянет внутрь? Прощение? Успокоение?

Элисса медленно приближалась к строению, чеканя каждый шаг. Наверное, с такой же скоростью девушка шла сюда в то самое утро, когда большую часть ее тела покрывали синяки и раны.

Страж открыла дверь и вошла внутрь. Она ожидала увидеть помещение обычного крестьянского дома, но вместо этого Кусланд оказалась в Башне Бдения. Стены мрачно нависали над любым, кому хватало смелости оказаться здесь и поднять взгляд к небу. Над землей стелился густой белый туман, из которого доносились тихие, на грани слышимости шорохи и шипение.

Элисса увидела пикирующую хищную птицу. Стервятники. Уродливые птицы с голодным азартом приземлялись на тела солдат и периодически дрались между собой из-за кусков плоти.

Кусланд осознала, что уже видела нечто похожее в далеком прошлом. Когда Мор прошел по Ферелдену, и порождения тьмы развешивали на балках, частоколах, деревьях — где только можно — тела убитых людей, а оставшихся бросали зверью. Элисса в припадке ужаса вертела головой по сторонам. Куда бы ни падал ее взгляд, она видела только мертвых — лежащих на земле, прислонившихся спиной к телегам, будто сидящих. И над всем этим дрались стервятники, стремясь заполучить лучшую добычу.

Туман обволакивал фигуру девушку. Полностью окутав ее, он расступился, представив взору Элиссы новую картину.

Центральная площадь Денерима. Присмотревшись, Кусланд поняла, что место выглядит слегка странно. По бокам тянулись скамейки, расставленные в три ряда. Это походило на подготовку к какому-нибудь торжественному мероприятию… Может быть, турниру.

Среди всех мест возвышалось два роскошных кресла: на них, как полагалось по традиции, должны были восседать король и королева. Правители не заставили себя ждать. Одно место заняла Анора в пышном алом платье и со сложной прической, украшенной перьями, скорее всего, по последней орлесианской моде. В одной руке она сжимала бокал вина, в другой вычурную маску, одну из тех, что орлесианцы любят надевать на балы и прочие торжества.

Несмотря на то, что лицо Аноры приобрело мертвенно-бледный оттенок, глаза все же остались пронзительно голубыми, как и при жизни.

Дочь Логейна посмотрела на Элиссу:
— А у нас больше общего, чем ты думаешь, — прозвучал голос Аноры.
Королева осушила свой бокал. Ее супруг, роль которого занял Архитектор, протянул ей следующий.
— Мы разные, — покачала головой Элисса, — я не искала власти ради честолюбия, в отличие от тебя.
— Ты надела корону из личных мотивов. Но разве имеет значение, ради чего мы добиваемся власти? Или важно, к чему приведет наше правление? Вот к чему привело твое, — Анора указала рукой на центр площади.

Там возвышался эшафот. Порождения тьмы во главе с лордом Эддельбреком вели связанного Алистера. Элисса заглянула пленнику в глаза. Это был не лже-Алистер с пустыми глазами и белой как мел кожей, который являлся ей ранее. Мягкие голубые глаза принадлежали мужчине, с которым Кусланд прошла долгий путь во время Мора. Человек, обладавший добрым сердцем, умением перевести в шутку любой серьезный разговор и становившийся ужасно неловким, когда речь касалась его чувств к Элиссе.

И теперь ее мужа вели к плахе. Конвоиры заставили Алистера встать на колени. Он даже не сопротивлялся. Его палачом должен был стать лорд Эддельбрек, в руках которого материализовался топор.

Элисса внутренне сжалась, молясь Создателю, чтобы все происходящее оказалось сном. Девушка хотела отвернуться, но ее ударили, а затем подхватили и заставили смотреть.

«Это безумие… Это сон…» — пыталась утешить себя Кусланд, но в ее глазах отражалось иное.

Архитектор почти заботливо передал Аноре еще один бокал вина. Голос дочери Логейна снова разнесся по площади:
— Ты говорила, что на твоем месте я бы казнила тебя и Алистера, — Анора сделала неторопливый глоток. — И ты была права.
— Прошу тебя, — взмолилась Элисса. — Это я приняла решение… Я посадила Алистера на трон и стала его королевой. Я лишила тебя власти! Не он!
— Не переживай, твоя очередь настанет сразу же после твоего мужа.
— Он Серый Страж, позволь ему и дальше служить в Ордене. Можешь забрать мою жизнь, но пощади его. Прошу тебя…

Элисса пыталась вырваться, но невидимые противники крепко держали ее. Гордая и упрямая Кусланд почти рыдала, умоляя Анору не совершать казнь. Страж пыталась воззвать к ее милосердию, чести, напомнила о том, что именно они с Алистером спасли страну от Мора. Все было тщетно. Аноре не свойственно было прощать. Милосердие было ей неведомо. Элисса знала это, но все равно кричала, молила, просила, пока ее голос не превратился в жалкий хрип.

Героиня Ферелдена хотела закрыть глаза и отвернуться, но не могла, просто не могла… Что-то или кто-то, какая-то сила заставляла ее смотреть на Алистера. Мужчина же с покорностью ждал, когда топор обрушится на его шею. Вдруг он поднял голову и воскликнул:
— Все это — твоя вина!

И топор опустился…

***

Элисса с криком проснулась. Ей понадобилось время, чтобы успокоиться и осознать, что она находится в своей спальне в Башне Бдения. Из-за кошмара Кусланд вспотела, и ночная рубашка прилипла к телу, сковывая каждое движение.
— А все потому, что ты не умеешь отвечать за свои поступки, избалованная девочка из Хайевера, — произнес кто-то посмеиваясь.
Рядом на кровати лежал лже-Алистер. То самое мерзкое существо, похожее на порождение тьмы и на ее мужа одновременно. Он улыбнулся страшной улыбкой, затем протянул свою морщинистую белую руку к лицу Элиссы и провел ею по коже девушки.
«Видения не могут иметь тело», — судорожно прошептала Кусланд. Она вся сжалась, надеясь, что рука порождения тьмы исчезнет, когда коснется ее. Элисса была уже на грани безумия, когда почувствовала прикосновение на своем лице. Лже-Алистер придвинулся к ней ближе. Его лицо оказалось очень близко к ней. Он открыл рот, и девушка почувствовала его зловонное дыхание. Он шипел ей прямо в ухо:
— Я твое будущее и то, что ты подготовила для своего народа. Не стоит мне противиться. Ты же так меня любишь.
Элисса застыла, подобно каменным изваяниям, которыми украшали усыпальницы древних королей. Когда лицо лже-Алистера придвинулось вплотную к ее губам, она не выдержала. Кусланд молниеносно схватила кинжал, с которым не расставалась в последнее время. Издав яростный крик, она со всей силы вонзила оружие в это отвратительное извращенное подобие ее мужа.
— Оставь меня в покое! — выкрикивала девушка, нанося удары один за другим. Существо лишь смеялось и тянулось к Элиссе скрюченными пальцами.

Девушка нанесла последний удар и перевела дух. В воздух поднялись перья. Кусланд посмотрела, что вместо порождения тьмы рукоятка кинжала торчала из подушки. Командор выскочила из кровати, сердце бешено колотилось. Страж с трудом перевела дыхание.
Развернувшись, она уперлась взглядом в зеркало — из отражения на нее смотрела насмерть перепуганная девушка с влажным от пота лицом, синяками под глазами, растрепанными волосами и следом от веревки на шее. Элисса вспомнила свои кошмары, в которых она задыхалась. Быть может, это было предупреждение, а она его проигнорировала?
Элисса на мгновение отвела взгляд. А когда вновь посмотрела в зеркало с намерением привести себя в порядок, то с криком отшатнулась. С гладкой поверхности зеркала на нее взирала Анора с проступившей на лице скверной:
— Видишь, Страж, мы одинаковы!
— Нет!
Элисса в панике и ярости ударила кулаком по отражению дочери Логейна. Послышался треск ломающегося стекла, осколки, подобно мелким драгоценным камням или капелькам воды, неестественно медленно падали на пол. Девушка посмотрела на свою руку — стеклышки застряли в костяшках, и весь кулак был покрыт кровью.

В дверь постучались, Элисса отвела взгляд от своих рук.
— Командор! Все в порядке? Я слышала, как вы кричали, — это была Марис.
— Все нормально, — Кусланд, как в полудреме, подошла к двери и отперла ее, впуская девушку в комнату. — Правда, здесь нужно немного прибрать.
Эльфийка зашла в комнату и с удивлением оглядела фронт работ: разбросанное по всему ковру стекло, валявшиеся части постельного комплекта, перья, щедрым слоем покрывшие пол, и подушка, из которой торчал кинжал.
Элисса почувствовала себя неловко и, быстро преодолев спальню, вытащила оружие из подушки. Как только лезвие вышло из ткани, наружу вырвалось еще одно облако перьев. «Создатель, сколько же их!» — подумала Кусланд, с трудом подавляя желание чихнуть.

Героиня Ферелдена села за стол разбирать письма, прошения и жалобы. Марис тихо убирала в ее спальне, не проронив ни единого слова и не задавая вопросов касательно разбитого зеркала или изрезанной подушки, за что Элисса была ей крайне благодарна. На востоке медленно вставало солнце, заливая комнату янтарным светом. Горничная покончила с уборкой, принесла командору теплый отвар и удалилась из ее покоев.
Буквально через полторы минуты в комнату ворвался Натаниэль:
— Доброе утро. Хорошая новость: у меня есть имена разбойников, которых мы вчера поймали.
— Они уже назвали сообщников? — спросила Элисса.
— Нет. Все надеешься услышать имя лорда Эддельбрека? Кстати, отряд на обыск его земель готов — они отправятся, как только ты прикажешь, — тут Натаниэль наконец заметил состояние Кусланд. — Ты в порядке?
— А что такое?
— Выглядишь ты явно не лучшим образом.
— На меня ночью напали, если ты помнишь, — грустно хмыкнула Элисса.
— Малыш Хоу заботится о твоем здоровье. Какая прелесть, — издевательски протянул чей-то голос.
Кусланд резко обернулась и увидела Рендона Хоу, который стоял возле окна, устремив взгляд пустых глаз на восходящее солнце. Он никогда не был писаным красавцем, но облик порождения тьмы уродовал его еще больше. Губы, которые он любил презрительно поджимать, будучи белесыми, стали практически незаметны на фоне лица и придавали ему весьма скользкий вид.
— Тебя еще не хватало для полного счастья, — фыркнула Элисса.
— Что? — переспросил Натаниэль.
— Ничего.
Кусланд невольно начала изучать их обоих. Семейное сходство было налицо: орлиный нос, холодные серые глаза, немного опущенные вниз уголки губ. Но все же они были абсолютно разными. Рендон взирал на все окружающее с ледяным презрением и ничего, кроме омерзения, не вызывал. Сын же его был, к счастью, совершенно другим.
— Проводи меня к солдатам, пора выдвигаться, — приказала Элисса, стараясь не смотреть больше в сторону бестелесного мертвеца.

Они покинули кабинет и пошли к главному двору. Путь был невыносимо долог, наверное, из-за того, что призрак, сопровождавший их, никак не желал отцепиться, а тем более заткнуться:
— В детстве Натаниэль так хотел стать похожим на меня, — тяжело вздыхая, рассуждал Хоу-старший, правда, особой отеческой заботы в его голосе не прослеживалось. — Ты знаешь, когда тебе исполнилось семь лет, мы с Брайсом Кусландом договорились о твоем браке с Натаниэлем. Возможно, не уплыви мой сын тогда в Вольную Марку, все сложилось бы по-другому. Ты стала бы эрлессой Амарантайна, понесла от него детей и встречала бы Натаниэля и меня, когда мы возвращались после того визита в Хайевер. Или ты предпочла бы помогать нам и собственноручно перерезала глотку своему племяннику.
Элисса невольно вспомнила ночь, когда люди Рендона Хоу перебили всю ее семью. Девушка покачала головой — все это было в прошлом. Она простила себя и забыла. Предательство обладает крайне мерзким свойством: предатели спят крепким сном, а выжившие и преданные мучаются по ночам.
Хайевер стал для Элиссы шрамом, отвратительным и гадким, но не более. Призраку Рендона не удастся открыть эту рану.

Хоу-младший и Кусланд вышли на улицу. Героиня Ферелдена подняла голову к небу — кажется, опять собирался проклятый дождь. Еще недавно чистое небо буквально за полчаса затянуло угрюмыми тучами. Похоже, когда она и солдаты будут добираться до земель Эддельбрека, дождь непременно настигнет их.

Во дворе Элисса заметила чародея из Черных болот, предпринимателя и его дочку с рыжими косичками. Кусланд подошла к отцу девочки и резко спросила:
— Вы что, с Анитой сами проделали весь этот путь от Черных болот?
— Ну с нами был чародей Круга… И я слышал, что вас можно поздравить с поимкой разбойников.
— Я дам вам охранников на обратный путь, — произнесла Элисса тоном, не допускающим возражений.
— Я пришел к вам по делу, командор. Несколько семей беженцев на Черных болотах пропали без вести. Ничего подозрительного или сверхъестественного, они просто собрали свои вещи и куда-то ушли. Мне показалось это странным, вот я и решил…
Элисса не слушала, ее внимание было приковано к девочке с рыжими волосами. Она словно согревала все вокруг, и вот уже Кусланд стоит не посреди мрачной Башни Бдения, а во дворе Хайевера, вымощенном светлым кирпичом, залитом теплым солнечным светом, как сладким медом…
«Нет! — Элисса в отчаянии закрыла глаза и стиснула зубы. — Эту рану вам не открыть! Слышите меня, Хоу, Анора, лже-Алистер — неважно! Этим вы меня не достанете!»
— Командор? — донесся до нее голос Натаниэля.
— Да, — Элисса открыла глаза. — Хоу, займитесь этим делом. А я выдвигаюсь с солдатами.
Героиня Ферелдена скомандовала солдатам, и внушительный отряд двинулся за ней.

Девушка подошла к воротам Башни Бдения. На миг ей показалось, что там висит знамя с гербом Кусландов. И солнечный луч пробился сквозь серые облака и осветил ее фамильный герб, совсем как в день, когда она провожала Фергюса.
«Нет, нет, нет!» — одернула себя Элисса.

— Что вы себе позволяете?! — возмущался лорд Эддельбрек, когда двое дюжих солдат взяли его под руки.
Офицер подошел к Элиссе, и она негромко произнесла:
— Возьмите прислугу под домашний арест, пусть они будут каждый в своей комнате. И приставьте к ним солдат. Затем их нужно будет допросить, всех по отдельности. Я не хочу, чтобы весть об этом аресте разнеслась по Амарантайну раньше времени. Остальные солдаты пусть занимаются обыском.
Ругающегося и сыплющего проклятиями лорда Эддельбрека утащили из поля зрения Элиссы. Героиня Ферелдена вошла в поместье аристократа. Солдаты разбежались в разные стороны выполнять ее поручения. Сама же Страж не торопилась с поисками. Она медлила, словно пыталась уловить атмосферу этого места. Что Элисса найдет: множество комнат, набитых изысканной мебелью, или подземелье с пыточными, как в замке у Рендона Хоу?

Кусланд остановилась возле массивной двери, налегла на нее. Та тяжело поддалась, словно не хотела пускать захватчицу. Элисса затаила дыхание.
Перед ней раскинулась просторная каменная комната с несколькими резными колоннами, которые так любили ферелденцы. Посреди зала стоял длинный деревянный стол, рядом с ним вычурные деревянные стулья с высокими спинками.
Элисса сделала шаг к столу, за которым сидели люди — Брайс Кусланд все никак не мог оторваться от очередного письма, Элеонора Кусланд постоянно уговаривала мужа съесть хоть что-нибудь. Фергюс дурачился со своим сыном, а Ориана пыталась уговорить их обоих «есть нормально».
Элисса помнила тот завтрак, именно тогда отец объявил о том, что он и Фергюс отправляются воевать под Остагар, а дочь остается за старшую. Элисса тогда устроила грандиозный скандал, заявив, что она должна воевать, а брат должен остаться с семьей и позаботиться о сыне. Как же это было давно!
Героиня Ферелдена остановилась, закрыла глаза и сделала пару вздохов. Потом медленно подняла веки. Люди из-за стола никуда не делись, они продолжали обсуждать насущные дела. Брайс Кусланд оторвался от очередного письма и пристально посмотрел на свою дочь.
— А, вот и ты, Волчонок, — отец тепло поприветствовал ее.
Элисса не знала, что ей делать: отвечать на реплики призраков глупо, злиться на них — тоже. Поэтому она избрала путь молчания, возможно, через какое-то время все это прекратится.
Страж молча села за стол возле Фергюса.
— Волчонок, я ждал, когда ты придешь…
Брайс начал рассказывать о письмах от короля Кайлана, в которых говорилось об опасности Мора и о том, что ему и Фергюсу предстоит отправиться в Остагар с войском.
Как же это было давно! Но тем не менее Элисса помнила все в деталях. И сейчас ситуация за столом один в один повторяла то утро. Брайс Кусланд говорил все слово в слово, его речь наполнялась теми же интонациями, руки показывали нужные жесты, его мимика…
Элисса чувствовала себя актрисой на сцене, в спектакле, сценарий которого ей был слишком хорошо известен.
Брайс все говорил, а Элисса знала, что подходит время ее реплики.
— Волчонок, ты остаешься здесь за главную, — произнес отец.
— Я сделаю, как ты велишь, отец, — Элисса пошла вопреки сценарию. Она произнесла то, что надлежало сказать дочери Брайса Кусланда, а не закатывать истерику, как девушка сделала в прошлый раз.
— Это всего лишь слова, Элисса! — внезапно жестко проговорил отец. — Я же знаю, что на самом деле ты мечтаешь удрать отсюда. Тебе наплевать на семью, на грядущую войну, на наш род. На все! Ты эгоистка. Все, на что у тебя хватает мозгов, — это всем доказывать, что ты лучший воин в эрлинге. Больше тебя ничего не волнует! Ты всего лишь избалованная и глупая девочка!
— Это неправда! — Элисса вскочила со стула и ударила кулаком о стол.
Видение исчезло, прежде чем девушка в очередной раз себе напомнила о том, что спорить с призраками глупо.
Крик Элиссы разнесся по просторной комнате, позади негромко кашлянул стражник:
— Командор, мы нашли тайник лорда Эддельбрека. Думаю, вы захотите взглянуть на его содержимое.