Орсино проснулся рано — точнее сказать, его разбудили. Перепуганный ученик тоскливо мялся возле дверей его спальни, изредка постукивая по дереву. Первый чародей уставился на раннего гостя мутным со сна взглядом.
— К… Кевин? Что в такую рань?
— Там… это… Рыцарь-командор. Ходит по внутреннему двору Казематов и ругается.
— Как? — тупо спросил Орсино, пытаясь связать эти два не слишком сочетаемых понятия. Ученик покраснел, и маг поспешно добавил: — Впрочем, как именно она ругается, можешь не уточнять. Я верю в крайнюю изобретательность монны командора…

Тряхнув головой, Орсино натянул мантию, недобрым словом помянул Мередит и вышел во внутренний двор Казематов. Во дворе было тихо и пустынно, если не считать саму Мередит, цедившую ругательства сквозь зубы с мастерством головореза из Хартии.
— Рыцарь-командор? Что вас подняло в такую рань?
— Могу задать встречный вопрос, — ядовито отозвалась Мередит, подозрительно шмыгая носом. Орсино изогнул бровь.
— Меня поднял ученик, обеспокоенный вашим поведением.
— За меня переживают маги. О, Создатель милосердный, я дожила до этого дня.
Орсино скептически оглядел ее и хмыкнул.
— Знаете, исходя из вашего вида, я могу предположить две вещи: либо кто-то разбил вам сердце, отчего вы проплакали всю ночь, и потому у вас такой распухший нос и покрасневшие глаза…
— А вторая? — ледяным тоном поинтересовалась Мередит, заводя руку за спину, к рукояти меча.
— А вторая — что кто-то или что-то заставило вас подняться засветло и патрулировать Казематы. И, судя по всему, вы простудились.
Рыцарь-командор устало выдохнула и опустила руку.
— Мне и в самом деле пришла записка, в которой утверждалось, что именно сегодня ранним утром здесь произойдет встреча малефикаров…
— И вы поверили? — уточнил Орсино.
Мередит передернула плечами.
— Я не настолько сумасшедшая, как вам кажется. Но был шанс, что я найду этого умника, и объясню ему, какие шутки уместны, а какие нет.
Первый чародей сочувственно покивал, старательно опуская глаза. Рыцарь-командор выдохнула.
— Ладно, хватит выставлять себя посмешищем. Хотя это дает мне лишний повод для внеплановой проверки спален ваших учеников.
— Мне кажется, что там вы бываете чаще, чем в своей собственной спальне, — тихо буркнул Орсино.
Мередит не услышала или притворилась, что не услышала, и оглушительно чихнула.
— Может, вас подлечить?
— Еще одно такое предложение, и я отрублю вам руки и усмирю, — с нежной улыбкой пообещала Мередит.
Первый Чародей пожал плечами.
— Как угодно монне…
До конца дня Орсино был вынужден слушать чихание и кашель из соседнего кабинета.


— Господин Первый чародей, я когда-нибудь увижу наконец список магов, подлежащих Усмирению, или вы предоставите мне составить его на свой вкус? — рыцарь-командор была сама любезность, нависая над его столом. Орсино развел руками.
— Представляете, только что он был на столе, а сейчас пропал. Может, сквозняком сдуло?..
— Да-да. Именно сквозняком. В прошлый раз это была чайка, влетевшая в ваше окно и облюбовавшая список как место для опорожнения кишечника… Вы меня уже неделю подобными байками кормите, господин Первый чародей, а мое терпение вовсе не безгранично.
— Уверяю, я сегодня же принесу вам список.
Рыцарь-командор кивнула… и села в кресло возле стены. Орсино опешил.
— Ваш кабинет…
— Я помню, где он. Но я решила не давать возможности новым чайкам или сквознякам лишить меня радости получения списка.
Орсино тяжело вздохнул. Больше всего он не любил именно это — росчерком пера лишить какого-то мага возможности чувствовать. Мередит с самой благожелательной улыбкой сидела напротив и ненавязчиво отщипывала листочки у чахлого растения.
— Можно я хотя бы допроверю работы? — недовольно спросил Первый чародей.
Мередит кивнула.
— Конечно. Я вас ни в коем случае не подгоняю и не тороплю.
Заинтересовавшись чем-то, она поднялась со своего места и подошла к Орсино.
— Это не описания жуткого кровавого ритуала, требующего убийства всех девственниц Киркволла, это всего лишь конспект научного трактата о лекарственных травах Тедаса, — устало произнес Орсино, когда рука в тяжелой перчатке опустилась на спинку его кресла.
Мередит хмыкнула.
— Я догадалась. Просто… Как вы читаете такое? Почерк же мелкий и неразборчивый.
— Я привык уже. Бывало и хуже. Один мой ученик любил писать исключительно зелеными чернилами, которые имели дурную привычку выцветать.
— Но, по крайней мере, они пишут без ошибок, — одобрительно заметила Мередит, бегло читая исписанный лист. — Я иногда, когда читаю отчеты храмовников, хочу ввести дополнительную кару. За незнание родного языка.
Орсино отложил перо и с наслаждением хрустнул пальцами.
— Это тот редкий случай, когда я с вами полностью согласен.
Храмовница и маг обменялись понимающими взглядами и тут же отвели глаза.


Мередит с интересом разглядывала стоящую перед ней девушку. Темные волосы, карие глаза… и посох за спиной.
— Бетани Хоук, — медленно произнесла она ее имя, будто пробуя его на вкус. Орсино внутренне подобрался. — Беженка из Ферелдена, отступница. Прекрасные характеристики.
Стоящий рядом с Бетани храмовник кашлянул. Мередит быстро взглянула на него.
— Сэр Траск? Вы хотите что-то сказать или у вас приступ аллергии?
— Да, монна командор. Я хочу сказать, что эта девушка сама пришла в Круг. Орсино изумленно выдохнул через нос. Мередит казалась удивленной.
— Сама?!
— Да, монна… Рыцарь-командор. Я… устала от жизни отступницы. Я хочу пройти обучение в Круге, — Бетани говорила тихо, но уверенно, и взгляд Мередит перестал напоминать лезвие меча.
— Хоук… Знакомая фамилия. Вы, случаем, не родственники с неким Гарретом?
— Это мой брат, рыцарь-командор.
Мередит задумчиво кивнула и повернулась к Орсино.
— Как вы считаете, эта девушка может пройти обучение и Истязания?
— Я не вижу ни единой причины, препятствующей этому, — Первый чародей говорил подчеркнуто сухо, однако внутри у него все ликовало. Рыцарь-командор на мгновение прикрыла глаза.
— Сэр Траск, проводите Бетани в Круг. Дождавшись, пока закроется дверь за храмовником и его спутницей, Мередит хмыкнула.
— Глядя на таких отступниц, во мне просыпается вера в лучшее. Орсино, вы действительно считаете, что она сможет пройти обучение?
Первый чародей кивнул.
— У нее все задатки хорошего боевого мага.
— Значит, да будет так, — проговорила Мередит, задумываясь о чем-то. — Идите, покажите там ей, что к чему.
Орсино уже вышел из кабинета рыцаря-командора, когда понял, что Мередит впервые назвала его просто по имени.


— Вы идиот? Или просто притворяетесь таковым? — голос Мередит разносился, казалось, по всему залу храмовников. Орсино с любопытством покосился на дверь ее кабинета. — Какое еще право всеобщего Усмирения?
— Но… Монна командор…
— Я говорю вам нет, нет и еще раз нет! Или письменного ответа вам было мало?!
Дверь резко взвизгнула и с треском захлопнулась. Создавалось впечатление, что кто-то слишком поспешно покидал кабинет рыцаря-командора, чтобы соблюдать все правила этикета. Не выдержав, Орсино осторожно выглянул в коридор. Отсутствие кровавых пятен и отрубленных конечностей вселяло уверенность, и он постучался к Мередит.
— Если это вы, сэр Алрик, то можете идти в жопу к Архидемону, примотав свое прошение к причинному месту! — рявкнула Мередит, стремительно оборачиваясь и мгновенно остывая, увидев Орсино.
— Вы были весьма… оригинальны в выражениях, — осторожно заметил Первый чародей, прикрывая за собой дверь. Рыцарь-командор взмахнула рукой и, ударившись о книжный шкаф, зашипела.
— Этот идиот… Он, видите ли, заботится о мире и благополучии Киркволла, тьфу! Всеобщее Усмирение, чтоб его. О своем хрене он заботится, а не о мире.
Орсино нащупал стул и сел, не спуская глаз с Мередит.
— Вы сейчас отказали храмовнику во всеобщем Усмирении?
Рыцарь-командор яростно выдохнула.
— Орсино, не заставляйте меня сомневаться в ваших умственных способностях. Да, я отказала. И Верховная Жрица Джустиния, между прочим, солидарна со мной. Потому что одно дело — Усмирение неготовых и неспособных пройти Истязание, усмирение отступников-малефикаров, а другое — Усмирение ради того, чтобы иметь возможность заниматься сексом с кем угодно… Орсино, с вами все хорошо?
— Абсолютно, — просипел маг. — Я просто пытаюсь разглядеть Златой Град и Создателя, возвращающегося в наш мир под руку с Андрасте.
— Мерзавец, — холодно произнесла Мередит, складывая руки на груди. — Да, я не питаю любви к магам, но это не означает, что я мечтаю превратить вас в кучку разговаривающих бревен.
— Златой Град и сошествие Создателя откладываются, — констатировал Орсино.
Мередит внимательно смерила взглядом расстояние от его шеи до своего меча.
— Напомните мне, почему я вас еще не убила?
— Вам будет скучно? — предположил Первый чародей.
Мередит хмыкнула.
— С этим не поспорить.


Здравствуй, друг. Я понимаю весь риск, но не мог не написать тебе, ведь знаю, как ты любишь все эти старые-древние штучки. Недавно я встретился с одним гномом… Хм, проще говоря, мы напились до положения риз, и он мне рассказал одну прелюбопытнейшую историю, мол, в старом тейге кучка сбрендивших гномов и один не менее сбрендивший маг решили овладеть искусством создания големов из… приготовься… из живой плоти. Признаюсь, вначале я был уверен, что это пьяные бредни, и скоро мой собутыльник начнет хвастаться, что в одиночку одолел Архидемона, но появление его брата, полностью подтвердившего все сказанное, слегка развеяло сомнения. Протрезвев (о, если ты помнишь наши попойки в Круге, то можешь представить, что я чувствовал… А ведь мне уже далеко не двадцать лет), я направился в библиотеку. Разумеется, в книгах не было ни слова. Только туманные намеки. Плюнув на науку (да-да, я уже вижу, как ты нахмурился), я пошел искать тех двоих братьев. Поиски мои увенчались успехом. Вместе с письмом отправляю тебе «подарочек» — страницы из дневника того самого мага с подробными инструкциями и описаниями. Признаться, даже меня мороз пробрал, пока я все это читал. Желаю тебе приятного прочтения и успешных опытов. Шутка. Я же знаю, с какой брезгливостью ты относишься к магии крови. Ты же у нас самый ярый борец против нее. Хе-хе-хе.
Я думаю, скоро вернусь в Киркволл. И нам надо будет встретиться. Есть вещи, о которых нельзя рассказать на бумаге, только при встрече.
К.

Орсино покачал головой. Риск велик, но так же велик соблазн прочитать дневники мага, решившегося на такой шаг. Первый чародей осторожно развернул желтоватые страницы и, то и дело косясь на дверь, принялся читать, изредка делая пометки на полях.


Казематы гудели. В каждой комнате, в библиотеке и даже на складах Орсино слышал: «Киркволльский маньяк… Хоук… Убили…» Судя по выражению лица Мередит, храмовники тоже не остались в стороне от обсуждения.
— Итак, Орсино, ваш друг…
— Бывший друг, хочу заметить, — жестко ответил Первый чародей, сжимая пальцами столешницу. Рыцарь-командор сверкнула глазами.
— Ах, как мило. Значит, ваш бывший друг — одержимый малефикар, убивающий женщин… Интересно, не так ли? А что, если он делился своими… научными изысканиями с другом-магом… который остался в Башне?..
Орсино устало выдохнул.
— Как я понимаю, моим словам вы не поверите. Хорошо. Идите, обыскивайте мою спальню. Или всю Башню.
— Я не настолько глупа, чтобы поверить, что вы не избавились от улик… — тихо прошипела Мередит, наклоняясь к его лицу. Орсино пожал плечами.
— От каких улик, монна командор? Самый опасный предмет в моей спальне — это кочерга, которая уж точно не принимала участия в этой резне.
Мередит резко развернулась и, чеканя шаг, вышла из его кабинета. Орсино не сомневался: обыск будет. Но бояться нечего. В Казематах становится холодно по вечерам, и его просьбам растопить камин никто не удивлялся.
— Господин Первый чародей… — в дверях застыла Бетани, и Орсино ощутил укол совести. Ну почему именно Лиандра? — Могу ли я попросить разрешения посетить похороны?
— Конечно, моя дорогая. Конечно же, — Орсино подписал разрешение и сам отдал его девушке.
Разумеется, обыск не дал никаких результатов.
— Я так полагаю, извинений мне можно не ждать?
— Всегда ценила вашу догадливость, Орсино, — Мередит улыбнулась, но глаза ее остались холодными.


Напряжение, повисшее в воздухе, можно было рубить топором. Кунари, сидевшие тихо уже почти четыре года, неожиданно стали напоминать о себе и делали это все чаще.
— А я повторяю: мне плевать, что говорит капитан стражи. Усильте их патрули хотя бы одним храмовником.
— Но, рыцарь-командор… А хватит ли у нас людей, чтобы охранять Казематы? — поинтересовался сэр Каллен. Мередит прищурилась.
— Если падет город — Казематы мы не удержим. Орсино…
— Нам уже запасаться водой и скупать галеты у моряков? — спросил Первый чародей, неловко переминаясь с ноги на ногу. Сэр Траск, кашлянув, поднялся со своего кресла и учтиво предложил ему присесть. Рыцарь-командор с раздражением смяла лист бумаги.
— Вы не могли бы обойтись без своих шуточек? Я серьезно говорю.
— Я тоже. Из моих учеников сражаться смогут человек десять. Если поднатаскаю, то чуть больше. Все остальные в лучшем случае закидают кунарийских воинов чернильницами. А некоторые — загаженными пеленками.
— Да, мы как-то упустили этот момент, — сконфуженно подтвердил сэр Траск. — У нас мало боевых магов.
— Вот пусть они и охраняют Казематы вместе с храмовниками, — Мередит устало опустилась на стул. — Все, идите к наместнику. Орсино, какого…
— Мередит… — ну вот, теперь еще и он ее просто называет по имени. Самое время взяться за руки и спеть «Песню Света». — Монна командор, я не спорю, атаковать кунари будут в самое сердце города, и мы их вряд ли заинтересуем. Но неужели вы думаете, что мои ученики останутся в стороне, когда будут разрушать их дома и убивать родных?
— Я понимаю! — рявкнула Мередит, стукнув кулаком по столу. — Я все понимаю. Но вам нельзя соваться в город. Ваша задача — уберечь Круг магов. И, быть может, мы зря тратим нервы: о дипломатических талантах мессира Хоука все наслышаны.
 
К сожалению, ни Хоук, ни его дипломатические таланты не помогли им, когда в зал храмовников вбежал запыхавшийся Керан.
— Кунари… развязали… войну… — прохрипел он, держась рукой за стену. Орсино почувствовал, что волосы у него на голове встали дыбом.
— Где рыцарь-командор? — крикнул он, хватая недоброго гонца за грудки. Тот закашлялся пуще прежнего.
— В Верхнем городе… была. Патруль. Я не помню точно.
В голове у Первого чародея пронеслись ругательства на всех известных ему языках, включая долийский.
— Быстро. Керан, собирай отряд, охраняй Казематы. Поставлю подкрепление из магов. Я и несколько моих коллег отправляемся в город.
— Но вам же нельзя… — заикнулся было стоящий рядом храмовник, но Орсино буквально пригвоздил его к месту взглядом.
— Я пока что Первый чародей киркволльского Круга магов! А военное время предполагает и магическую поддержку.

«Только бы не было слишком поздно», — мелькнуло в голове у Орсино, когда он быстрым шагом прошел через порт и оказался в Нижнем городе.
Киркволл горел. Киркволл истекал кровью и слезами.
Бетани тихонько охнула, увидев лежащее на мостовой тело: девчонка — едва ли старше Хоук — с широко открытыми глазами и пробитой грудной клеткой.
— Не отвлекаемся. Помним про концентрацию и ритм дыхания. Если вместо огненного шторма над врагом вызовете приступ поноса у себя — помощи от вас будет мало, — Орсино говорил подчеркнуто сухо, лишь пальцы нервно барабанили по древку посоха.
Один из недавних учеников согнулся в рвотном позыве: они наткнулись на то, что когда-то было человеком, а сейчас представляло собой кучу дымящегося мяса. Первый чародей поморщился и тут же замер. Ему показалось, что рядом с трупом лежит Мередит, но нет — всего лишь похожая храмовница, так и не выпустившая меч из рук.
— Кунари! — истошно заорала магесса и тут же замолчала навсегда, упав на землю, расплескивая кровь из пробитого насквозь горла.
— Огонь!
Орсино с удовольствием отметил, что Бетани не растерялась. Ну да, девочка сбежала из Ферелдена, захваченного порождениями тьмы. Что ей какие-то кунари?
— Двигаемся в сторону крепости наместника. Я прикрываю, — Орсино говорил быстро, но четко, пристально всматриваясь в лица учеников. Дети, сущие дети, какие из них волшебники?
 
До площади добрались все. Слава Создателю, Бетани вызвалась идти впереди и обеспечивать магическую защиту. Орсино уже было понадеялся, что все худшее позади, как совсем рядом с неприятным потрескиванием начала вспухать шаровая молния.
— Ложись! — Орсино толкнул Бетани на землю и поставил барьер. Магия кунари, чтоб их… Молния с треском взорвалась, разбросав их по площади. «Да уж. Сильно мы помогли…» — мелькнуло в голове у Орсино.
— Бей рогатых! За Родину! За Ферелден! — кто-то промчался мимо Первого чародея, яростно размахивая аршинным мечом. — Порешаю вас на отбивные!
— Хоук! Ты… не мог бы… умерить свои… вопли? — раздался чуть запыхавшийся голос, и Орсино увидел капитана городской стражи, сосредоточенно прорубавшуюся к своему слегка неспокойному предводителю.
— Вот теперь могу, — выдохнул Хоук, опуская меч и оглядывая площадь. — О, а вы не так сильно ранены! — он помог Орсино подняться и даже заботливо отряхнул ему мантию, отчего Первый чародей чуть не свалился опять. — Бетани! Сестренка!
— Я жива, мой милый братец, а вот если ты не перестанешь меня так сжимать, точно умру, — прохрипела Бетани, чувствуя, как ребра начинают трещать от приступа братской любви.
— О, Создатель, у меня такое чувство, будто я попала в один из орлейских романов, — с тоской пробормотала Авелин.
— Первый чародей Орсино. Я вижу, вы уцелели… — откуда появилась Мередит, никто не заметил.
Орсино поперхнулся.
— Я слышу в вашем голосе искреннее облегчение? Неужто я умер и вознесся в Златой Град? Или слишком много настойки из клюквы за обедом выпил?
Рыцарь-командор устало приложила руку ко лбу.
— Вы и на смертном одре шутить будете? У нас тут вообще-то война в разгаре. И вы, несмотря на все договоренности, зачем-то вытащили этих детей в самое пекло.
— Они патриоты!
— Они — да и вы тоже — идиоты!
— Ну уж нет, Мередит, я…
Хоук, не выдержав, вклинился в их разговор.
— Может, хватит, а? Давайте я поведу всех вперед, а вы, если уж так неймется, друг другу глаза пока повыцарапываете?
— А почему это именно вы? — взвилась Мередит.
Орсино хмыкнул.
— Уж пусть лучше он. Иначе мы с вами, дражайшая монна командор, и вправду друг друга поубиваем.
Рыцарь-командор махнула рукой и поморщилась.
— А, будь что будет. Только вот как вы, мессир, собираетесь пробиться к дверям?
— Я могу отвлечь кунари. Вызвать, как говорится, огонь на себя, — доверительно произнес Орсино.
Хоук оценивающе глянул на него, на меч в своих руках, на уставшего от постоянного подлечивания Андерса и согласно закивал.
— Знаете, господин Первый чародей, нам сейчас очень не помешает магическая поддержка.
Мередит молча смотрела на всю эту сцену, сохраняя на лице маску спокойствия и отстраненности.
— По-крайней мере, когда вы зайдет в крепость, я и мой отряд останемся снаружи, чтобы уберечь вас от неожиданностей.
Орсино, не обращая внимания на ее слова, вышел вперед. Кунари заметно оживились. Первый чародей с трудом подавил неуместное желание заорать что-то глупое и молодежное, типа: «А теперь зажигаем!» и просто швырнул в них огненный шар.
— Создатель милосердный, что этот блаженной памяти придурок творит? — с тихим ужасом прошептала Мередит. Хоук пожал плечами и осторожно, по стеночке, двинулся в Крепость наместника.


Сражение с кунари было долгим и выматывающим. Орсино благоразумно не совался вперед, предпочитая редкие, но меткие удары по противнику. Мередит же напротив — рвалась в бой и даже не обращала внимания на раны, презрительно называя их царапинами.
«Какая женщина… Да когда же ты сдохнешь, сволочь?!.. Интересно, а кто ее лечить будет? Или мне опять слушать ее ругань и шипение целую неделю?» — думал Первый чародей, изящно замораживая очередного стэна и добивая его каменным кулаком. Мередит на другом конце площади не менее изящно отрезала голову карашоку.

Неожиданно раздался звук горна. Кунари остановились и с тревогой воззрились на дверь Крепости наместника. Мередит резким окликом затормозила не в меру ретивого храмовника, решившего прибить еще парочку противников.
Двери Крепости медленно распахнулись, выпуская орущую, рыдающую и визжащую толпу людей. Вслед за ними спокойно и несколько вальяжно вышел воин кунари.
— Мой народ покидает ваш город. Реликвия возвращена, ваш Базалит-ан оказался воистину достойным противником. Он победил Аришока в честном поединке.
Маги и храмовники медленно проводили кунари взглядом.
— Твою же мать… — пробормотала Бетани, выразив общие чувства.
Мередит устало опустила меч и слегка покачнулась. Орсино осторожно придержал ее за плечо.
— С вами все в порядке?
— Знаете, Первый чародей, я была бы крайне вам благодарна, если бы вы помогли мне добраться до Казематов. Но не сию секунду. Для начала я хочу зайти туда и убедиться, что Хоук с его командой живы, а этот… Аришок действительно мертв.
Орсино только пожал плечами, глядя на рыцаря-командора, решительно поднимающуюся по лестнице и тихонько изрыгающую проклятия себе под нос.

Народ, оставшийся в Крепости, уже вовсю чествовал Хоука, называя его Защитником Киркволла. Тот оглядывался по сторонам, приветственно взмахивал руками и всем своим видом выражал одно: «Какого хрена я тут делаю?»
— Все. Моя совесть спокойна, — Мередит скривилась так, что какая-то впечатлительная горожанка рухнула в обморок.
— Ребро или рука? — деловито поинтересовался Орсино, вежливо подхватывая рыцаря-командора под локоток.
— И то, и другое, и даже третье. А если вы не уберете руку, я вам голову отрублю к гарлочьей матери, — с изысканной улыбкой прошипела Мередит. Орсино еще хотел жить, а потому проворно убрал руку.


Обратный путь до Казематов показался длиннее в три раза. По мере приближения к порту Орсино уже был готов плюнуть на Усмирение и просто телепортироваться в свой родной кабинет, а еще лучше — в свою спальню. Останавливала его, как ни странно, одна единственная вещь — спокойное и умиротворенное лицо Мередит, которая хоть и заметно хромала, но ни словом не обмолвилась об усталости или боли. Только ступив во внутренний двор Казематов и отпустив своих храмовников, Мередит перестала напоминать каменного идола.
— Орсино, будьте любезны, поддержите меня, иначе я сейчас упаду и уже не встану, — тихо произнесла она, поджимая ногу.
Первый чародей поспешил на помощь и поморщился. Доспехи были тяжелыми, а он слишком стар, чтобы подхватить эту женщину на руки и домчать до храмовничьих спален. Медленно, шаг за шагом они все-таки доползли до кабинета рыцаря-командора.

— Стойте. Зайдите со мной, — Мередит поморщилась от боли в руке, но все же отперла дверь и ввалилась внутрь. Орсино, удивленно вскинув бровь, зашел следом за ней.
— Помните, давным-давно я пообещала вас убить, если вы предложите меня исцелить? — поинтересовалась Мередит, без сил падая в кресло. Первый чародей поспешил ее заверить, что каждое слово дражайшей монны командора навеки отпечатывается в его сердце и душе алыми буквами. — Не ерничайте хотя бы сейчас. Орсино… я прошу вас. Исцелите хотя бы сломанные ребра. Я очень устала и хочу спать. А с такой болью я не усну.
— А припарки из эльфийского корня? — поинтересовался Орсино, разминая руки.
Мередит поморщилась.
— Вы же сами знаете, как долго от них ждать проку.
Первый чародей согласно кивнул, занес руку над ее боком и так и застыл.
— Кхм. Рыцарь-командор, я понимаю, как прозвучат мои слова… Но не могли бы вы снять доспех?
— На старости лет вы все-таки решили меня совратить? — искренне восхитилась Мередит. — При всем моем желании я не могу этого сделать. У меня вообще-то плечо выбито. Так что сами, Орсино, сами.
Первый чародей вздохнул и принялся снимать доспех, путаясь в ремнях и пряжках.
— Можно поинтересоваться, зачем вообще весь этот… хм… спектакль? — спросила Мередит, осторожно поводя рукой и морщась от боли.
— Уж простите, если вы хотели полноценного исцеления, то контакт с раной должен быть максимально близкий.
Орсино кивнул и осторожно прикоснулся к боку Мередит. Та дернулась, будто он ударил ее молнией.
— Мне больно. И я не переношу щекотку.
Первый чародей кивнул и вдруг рассмеялся. Да что там, Орсино хохотал почти до слез, подавляя неуместное желание начать биться головой о спинку кресла. Мередит смотрела на него с легким недоумением, сменяющимся таким же подозрением, что Первый чародей киркволльского Круга магов окончательно съехал с катушек.
— Простите, — прохрипел Орсино, пытаясь успокоиться. — Просто… ты. И щекотка. Это…
— Ох, ну во имя Создателя, да залечи ты мне ребра уже!
Маг и храмовница осеклись. Простое «ты» настолько естественно сорвалось с языка, что извиняться было бы верхом глупости.
— Ладно, — смущенно пробормотала Мередит, — после того, как ты с меня стащил доспех, я не думаю, что есть хоть какой-то смысл придерживаться этикета и орлейских куртуазностей.
— Договорились, — кивнул Орсино и наконец-то сделал то, что от него требовали.
— Ох. Можно дышать полной грудью, — Мередит в подтверждение своих слов глубоко вдохнула и выдохнула. Орсино тем временем осторожно дотронулся до ее плеча. — Вы… Ты что-то хотел?
— Да решил еще плечо тебе вправить. Будет больно.
— Не знаешь ты, что такое боль…
Орсино резко рванул ее руку, и они оба услышали громкий щелчок. Мередит улыбнулась и с наслаждением помахала руками.
— До чего же хорошо… Спасибо.
— Ага.
Орсино решительно пытался выйти из кабинета рыцаря-командора, вот только ноги его не слушались. Он и Мередит выжидательно уставились друг на друга.
— Уже поздно, — вежливо начала Мередит, поднимаясь с кресла.
Орсино согласно закивал и даже сделал шаг назад.
— Да, был долгий вечер, мы все устали…
— Конечно, да, я думаю, надо идти спать…
Каким образом Мередит оказалась на столе, а Орсино — над ней, никто из них уже не помнил. Да и как-то не до того было.


Когда-то давным-давно, когда нынешний Первый чародей Киркволла был сопливым учеником, который и магическую стрелу не мог выпустить без того, чтобы не подпалить собственную мантию, ему нравилась игра «Правда или ложь». Сейчас Орсино бездумно смотрел в потолок, ощущая спиной жесткие плиты пола, и играл сам с собой: «Нападение кунари? Правда. Победа над ними? Правда. Я переспал с Мередит? Панталоны Андрасте, правда». Вздохнув, Орсино скосил глаза в сторону. Рыцарь-командор кашлянула:
— А хороший стол. Не рассыпался.
Первый чародей ожидал многого, быть может, обещания убить или любить вечно, но никак не такого.
— Он откуда?
— Кажется, из Ферелдена. Да, точно, из Ферелдена.
— А, тогда все понятно. Там умеют строить на века, с учетом всех возможных ситуаций.
Мередит хмыкнула и поднялась с пола, слегка поморщившись, когда наступила на вывихнутую ногу.
— Сомневаюсь, что тот мастер предугадал, что мы решим предаться разврату на его столе.
Орсино застонал и сел. Вставать он пока что не решался. Мередит тем временем, ни капли его не стесняясь, начала одеваться. Панталоны, нижняя рубашка…
— Я ни на что не намекаю, Орсино, но, может, вы тоже оденетесь? А то застудите… кхм… поясницу.
Первый чародей натянул мантию и почувствовал себя чуть-чуть уверенней.
— Монна командор, я…
— Ни слова больше. Простите уж, Орсино, но я скажу так: если вы начнете мне клясться в вечной любви и преданности, я вас выгоню и оставлю ваши портки у себя в кабинете в качестве трофея. Мы два взрослых человека, которые просто…
— Просто переспали? — Орсино наконец поднялся с пола и поспешил вцепиться в столешницу: колени предательски дрожали. Да, прошла молодость, прошла… Мередит кивнула, улыбаясь краешком губ.
— Да. Такое бывает, когда происходит в жизни нечто такое… пугающее. Сражение, драка. Кровь кипит, — Мередит пожала плечами, мол, ерунда. — И да. Я надеюсь, мне не нужно говорить, что эта история умрет здесь и сейчас, а не расползется по всему городу, как паутина по комнате?
Орсино согласно кивнул. Во всяком случае, это было честно. И ни ему, ни ей не нужен самообман, что они любят друг друга.
— Разумеется, монна. Пусть я маг, но я порядочный эльф и не собираюсь компрометировать даму, — Первый чародей с усмешкой поклонился ей, и Мередит кивнула.

Они просто научились мириться с существованием друг друга. А иногда этого достаточно.
Правда, как показала жизнь, в их случае этого было мало.