— Отойди в сторону, Хоук! Клянусь, я убью его!
— Защитница, будьте так добры, угомоните вашего ручного звереныша: он прокусит мне мантию.
— Фенрис, держи себя в руках! Мессир, будьте любезны, заткнитесь!

Если посмотреть на эту ситуацию со стороны, то все выглядело примерно так: пылающий яростью эльф с горящим взглядом и вспыхнувшими клеймами скалился, как самый настоящий цепной пес, готовый разорвать глотку своему противнику. Противник — человек, стоящий напротив — видимо, не разделял его уверенности в своей скорой смерти; это было видно по гордо расправленным плечам, спокойному, даже надменному взгляду и опущенному навершию магического посоха — явному знаку того, что чародей не намерен более прибегать к атаке. Хоук же стояла между ними, завернутая в тонкую простыню и похожая на Белую Жрицу. Вытянув вперед правую руку с зажатым в ней посохом, она упиралась кулаком в грудь буйствующего эльфа, не давая тому свободы действий. Вторая рука следила за тем, чтобы ее нехитрое одеяние не скатилось к прелестным Хоуковым пяточкам в такой ответственный момент.

— Он заслуживает смерти. Это все его рук дело!
— Фенрис, он нам помог. Он нас спас!
— От кого? — не оставлял попыток добраться до его горла эльф. — От демонов, которых сам же и призвал?!
— Фу-фу-фу, юноша. Я слишком уважаю искусство магии, чтобы осквернять его кровью. И дружбу с демонами я не заводил. У меня вообще туго с новыми знакомствами, — пожал плечами магистр и, стойко выдержав смертоносный взгляд Фенриса, добавил: — Как вы это уже заметили.

И правда, приличные люди, рассчитывая на дальнейшее сотрудничество и вечерние посиделки за чашечкой чая в дружеской компании, так знакомство не начинают…

Фактор внезапности недавнего нападения, несомненно, сыграл свою роль: с самого начала боя инициатива перешла в лапы пришельцев из Тени. Еще до того, как Фенрис успел дотянуться до меча, а Хоук — схватиться за посох, один из прошмыгнувших вслед за демонами малефикаров ухитрился растаять в воздухе и появился за спинами оборонявшихся. Приемчик наимерзкий, но очень действенный: еще секунда — и со скрюченных пальцев мага-хитреца сорвалось бы заклинание, решившее исход «битвы в комнатных условиях». Однако…

Занесенный посох над головой малефикара. Тупой удар по затылку под капюшоном с кисточкой. Приглушенный стон. Неудачливый хитрец грузно свалился на пол лицом вперед, а человек, встретивший быстрые взгляды избежавших удара в спину Защитницы и эльфа, коротко дернул плечами.
— Поблагодарите позже, — сказал он и непринужденно кивнул на оставшуюся в комнате мерзость, все настойчивее требующую внимания.

…И только после того как последний демон выплюнул гортанный рев и испарился, потревоженные утренними неприятностями беглецы задались логичными вопросами: «Кто этот маг?», «Как он здесь оказался, если в дверь не входил?», «С чего это он стал им помогать?» и «Стоит ли его умертвить?»

— Давайте-ка по порядку, — словно прочитал их мысли неизвестный и преспокойненько завел руки за спину. — Я здесь совершенно ни к чему не причастен. Нет, причастен, конечно, но ровно с тех пор, как ударил по голове мага, который хотел вас убить. Я — Данарий. Вы получили мое письмо?

Данарий, человек выше Фенриса на полголовы, совершенно не сочетался со словом «наставник». Классический наставник — это крепкий старец с седой головой и мудрым взглядом. Этот же был довольно молод и плохо сложен. На узком лице неаккуратной кляксой расползлась недельная щетина, черные волосы доросли до плеч и на концах закручивались в разные стороны. Вся красота, пожалуй, сосредоточилась в его глазах, больших и очень глубоких.
 
Он умел улыбаться одним лишь взглядом, конечно, не без лукавства.

— А мальчик не врал, — обратился Данарий к магессе. — Он поспорил со мной на пятьдесят серебряков, что, когда я вас увижу, пойму: никогда в жизни я не встречал женщину, настолько впечатляющую. Что ж, придется отдать ему монеты.

Хоук вскинула брови. Фенрис поклялся его убить. Так и познакомились.

— Фенрис, ты свободный эльф, и никакое прошлое над тобой не властно, — Хоук, окончательно запутавшись в простыне, подключила свою хваленую «великую силу убеждения». — Поэтому перестань обижать магистров направо и налево.
— Плевать я хотел на прошлое. Он мне не нравится. Сейчас. В настоящем. Ну что, Данарий? — эльф произнес это имя с болезненным отвращением, опровергающим его убеждения в том, что прошлое уже никак на него не влияет. — Стоит ли говорить, что теперь о сохранности своего будущего тебе остается лишь мечтать? Или сам догадался?

Данарий перевел безучастный взгляд с раба прошлого на Защитницу:

— Кажется, ваш спутник злится из-за того, что я случайно увидел вас в таком… э-э-э… пикантном виде. И до сих пор, кстати, вижу.

Фенрис выругался то ли по-эльфийски, то ли по-грязнотевинтерски. Хоук не поняла ни слова, но успела перехватить его руку, нацеленную своей хваткой пронзить незваного магистра насквозь.
Тот и не думал уворачиваться, даже не шелохнулся, и ни один мускул не дрогнул на его смуглом улыбающемся лице:

— Если ты хотел вырвать у меня из груди сердце — брось, оно так себе. Возьми печенку. Третий день болит.
— Вы разве не на закате должны были явиться? — Хоук, не забыв о своем благородном происхождении, изо всех сил старалась выглядеть гостеприимной.
— Просто подумал, что момент довольно подходящий, чтобы…
— Чтобы возникнуть тут из ниоткуда? «Свалиться, как Мор на Ферелден»?

Магистр сначала смутился цитаты из своего послания, потом пристыженно вздохнул:

— Если быть до конца честным, я находился в этой комнате уже на тот момент, когда вы вели бурное обсуждение моего письма. Кхм.
— Вот змея, — выжидательно сверлил его взглядом исподлобья эльф, даже не задумываясь, каким образом магу удавалось так долго оставаться незамеченным. Фенрис его и без того ненавидел.
— Ты не представляешь, насколько близок к истине, мой остроухий друг!
— Будем считать, что вы искупили свою вину, когда прикрыли нам спины, — примирительно сказала Хоук. — Спасибо за это. Вы хотели поговорить о Фейнриэле? Я его поищу, не беспокойтесь об этом.
— Монна Хоук, — Данарий запустил пятерню в волосы и виновато отвел взгляд, — я и сам в состоянии. Не скажу, что его исчезновение меня не заботит… но я упомянул о нем в письме, только чтобы втереться к вам в доверие.

Фенрис нетерпеливо бросил на нее взгляд, ожидая, что предводительница вот-вот даст добро на уничтожение этого гада.

— Идите прочь, — сдержанно посоветовала Хоук.
— Нет, монна, послушайте! Есть вещи куда более важные, чем жизнь Фейнриэля. Да и наши с вами жизни!
— Пошел вон, я сказала. Фенрис, проводишь уважаемого гостя до… до того, что раньше было дверью?
— С удовольствием.

Эльф ликовал, Данарий отчаянно хватался за посох.

— Защитница! Вы хоть знаете, что такое Мор?! — бросил ей в спину маг, без колдовства заставил обернуться через плечо. — Вижу, что знаете. Вы потеряли дом и дорогого человека. И даже после этого вы готовы допустить, чтобы этот кошмар повторился? Или еще хуже…

Он на мгновение замолчал, нахмурившись. Хоук не сводила с него настороженного взгляда и надеялась, что наставник Фейнриэля — очередной двинувшийся умом заклинатель.

— В любом случае, — продолжил Данарий, — монна Хоук, вы хотите стать причиной падения всего Тедаса? Церковь вы уже развалили.
— Как одно связано с другим?
— Я здесь для этого. Просто выслушайте меня, — сказал он и, задумавшись, добавил: — Но прежде чем мы начнем сей увлекательный разговор, могу я попросить вас одеться? Я ведь все-таки мужчина.

***

— Фейнриэль, разве не странно? Прошло уже много времени, а их все нет и нет. Почему они не приходят? — юный магистр отошел от окна, любование просыпающимся городом свысока не приносило ему удовольствия и не принесет до тех пор, пока он не увидит на одной из улиц желанный трофей, ведомый под локти. — Ты ведь все правильно сказал? Ты же меня не обманул, а?
— Просто Защитница убила твоих прислужников, вот и все, — вид у Фейнриэля был разбитый, но в голосе прозвучало явное удовольствие.
— Она может стать проблемой.

Магистр свел брови к переносице и совершенно по-детски надулся.

— Фейнриэль! Ты свободен, — вдруг обратился он к полукровке. — Я думаю, тебе очень хочется с ней встретиться.

Конечно, это не было жестом доброй воли. Фенриэль сразу почувствовал холодок, пробежавшийся по спине, и насторожился:

— Избалованный маг. Ты действительно считаешь, что я позволю собой управлять?
— Ну, пока тебе дорога мать…

Сын Ариани покрепче стиснул зубы.

— Все честно, Фейнриэль. Никакой магии.

***

— Как боевой маг я… не очень, — безо всякой скованности признавался Данарий, сидя на обожженном деревянном столике для писем. — На одно заклинание сил уходит куда больше, чем, скажем, у вас, Хоук. Зато если уж заряжу в кого-нибудь, то точно насмерть. А так… По сути своей я провидец. Ну и в зверюшек превращаюсь временами. В белочек разных, в змей… Хотя моя магическая специальность — Тень.
— Кажется, вы собирались рассказать мне о падении Тедаса, — послышался голос облачающейся в свою мантию Хоук.

Блеклый солнечный свет закрадывался в окна и невесомым одеянием ложился на ее стан, отчего на тканевой ширме вырисовывался изящный женский силуэт.

— Да-да. Я просто… Жду вас. Чтобы лицом к лицу… — невпопад отозвался Данарий, увлекшийся этой игрой теней.

Поддавшись бесстыдному желанию увидеть больше, он выпрямил спину и вытянул шею, сильно задирая нос. Хотел незаметно привстать, но почувствовал прикосновение стали к своей щеке: меч Фенриса напомнил ему о существовании своего хозяина. А еще о том, что магистр в гостях. И о том, что он смертен, тоже напомнил.

— Сиди спокойно, — посоветовал эльф.

Данарий с досадой щелкнул языком и втянул голову в плечи.

— Я долго убеждал себя, что не стоит в это вмешиваться, — признался он, когда Хоук наконец воссоединилась с магом и Фенрисом, прервав их взаимные немые проклятия. — Мои видения были размыты и абсурдны. Осколки. Лириум. Кровавый ритуал. Сущность. Безумие. Потом крики, крики. Орлей в огне. Денерим… в огне. Горит весь Тедас. Я думал, что схожу с ума. А недавно услышал разговор главного Советника Архонта с кем-то таким же ушастым, как ваш друг. И я все понял. Сложил все видения в одну картину и… Вот ведь умалишенный! Свихнувшийся брадобрей с воспаленной манией величия!
— Довольно самокритично.
— Я о Советнике! Он хочет завладеть силой Древнего Бога.
— Ну, чем бы магистр не тешился… — иронично начала Хоук, но тут же осеклась. — Согласна, Фенрис, дурная присказка. Не надо на меня так смотреть.
— Монна, вы же понимаете, что просто обязаны его остановить, — в свою очередь кольнул ее взглядом Данарий, после чего Защитница задала свой любимый вопрос:
— Почему я?
— Предположим, некоторые ваши действия спровоцировали общественные беспорядки.
— Нет, честно?!
— Сейчас, в преддверии Священной войны против магов, Советник планирует встать на защиту владеющих силой. Благородное стремление, не так ли? Вот только под «встать на защиту» он подразумевает «встать под знамена Тевинтера и выдавить былые порядки Тедаса, как сгнивший, расшатанный зуб», простите за столь грубую параллель. Если ему удастся, весь мир станет жить по законам Империи. По правилам магократии. Под руководством магистров. А с помощью Древнего Бога Советнику это удастся.
— Чудесно, — перспектива того, что весь Тедас превратится в один большой Тевинтер, Защитнице явно пришлась не по вкусу (стоит ли говорить о Фенрисе?). — И куда смотрит Архонт?
— Наверное, в мудрые глаза кунари, — пожал плечами магистр. — Он-то, в отличие от Советника, пытается вести разумную политику и разобраться с накопившимися неприятностями, прежде чем зарабатывать новые.
— А вам-то с чего беспокоиться, господин магистр? — скептически изогнула бровку Хоук. — Неужели подобный расклад вам не на руку? Мировое господство не привлекает?
— Думаете, Древний Бог будет паинькой?
— Древний Бог — это кто-то вроде Архидемона?
— Это… больше, чем Архидемон. Вспомните Уртемиэля.
— Потрясающе. Наверняка Серые Стражи по нему очень скучали! — недобро усмехнулась Защитница. — Итак, что может пожелать Уртемиэль, возродись он вновь?
— Вернуть былое могущество? Закончить то, что начал восемь лет назад? — без особой охоты предположил провидец. — Мору все равно, магистр ты или кузнец… Поэтому я бы хотел, чтобы все это кончилось, даже не начавшись.

После нескольких секунд тяжелой тишины Данарий снова заговорил. Только теперь его слова звучали менее уверенно и осторожно:

— В своих видениях я часто встречал женщину. Когда она появлялась, видения заканчивались иначе. Фейнриэль постоянно рассказывал о Великой Защитнице. Уходил куда-то вечерами, не говоря ни слова. А единственным авторитетом для ученика должен быть его наставник. Так я думал. Это ведь уязвленная гордость заставила меня проследить за ним. Так я вас и увидел. Шесть дней назад. Монна Хоук, вы и есть та самая женщина из моих видений.

Пока Хоук наслаждалась моментом (не каждый день она является в чужих видениях, а это ведь так романтично!), Фенрис подозрительно сощурился, всматриваясь в смуглое лицо Данария.

— Шесть дней назад? Странно, что мы тебя не замечали все это время.
— Я же сказал, что умею превращаться в змею, — отмахнулся от надоевшего эльфа магистр. — И да, прошу прощения, я долгое время наблюдал за вами. Вон из того угла, если вам интересно.
— Хоук, мне бы хотелось его ударить, — ровно сообщил Фенрис предводительнице.
— Вперед, — кивнула Хоук: ей явно не понравилось находиться под постоянным наблюдением. Да уж, быть Защитницей — дело тяжелое, никакой тебе личной жизни.
— Нельзя ли ненадолго отложить экзекуцию? — неодобрительно покосился на них Данарий, как это умеют делать наставники. — У нас тут Древний Бог возрождается.
— Хорошо. Предположим, я поверила всему, что вы тут наговорили. А дальше? Что вы предлагаете? Ударить посохом о твердь и взять Империю, которую не смогла победить сама Андрасте?
— Зачем брать Империю, если можно осадить одну-единственную башню, где будет проходить ритуал призыва?
— Расскажи мне про этот ритуал.
— Я многого не знаю. Могу опираться только на то, что увидел: ритуал состоится на празднике в память о коронации первого Архонта. Будут осколки. Будет «вместилище». И много запретной магии. Если уничтожить «вместилище» в момент вселения — ритуал будет остановлен, и повторить его уже не удастся. Большего сказать, увы, не могу.
— Я так понимаю, просто прийти на праздник и спрятаться за занавеской до начала ритуала — не вариант?

Данарий деловито расправил плечи:

— Я, конечно же, буду рядом, но толку от меня никакого.
— Это мы уже поняли, — заверил Фенрис, все еще терпеливо ожидая подходящего времени для экзекуции.
— Вам, Защитница, стоит обзавестись… хм, назовем это командой, если хотите. Настоящие профессионалы своего дела. Те, кто пойдет за вами. Кому вы могли бы безоговорочно доверять. И кто достаточно авантюрен, чтобы дерзнуть выступить против Империи, находясь в самом ее сердце… У вас есть кто-нибудь на примете?

Хоук задумалась. На секунду. Нет, на долю секунды. Этого хватило, чтобы ее сосредоточенное лицо приняло истинно мученический вид.

— Неужели опять? Создатель, нет! Только не они!

***

— Вы уходите?

Хоук обернулась на голос и увидела мальчишку, которого спасла однажды от работорговцев. А потом еще два раза: отвела от юного сновидца взгляды храмовников и вырвала заблудившегося в Тени из жадных лап демонов. Стоит ли говорить, что Фейнриэль всегда смотрел на нее глазами, полными уважения и преданности. Сейчас в его взгляде было что-то другое…

— Есть одно дело, которое нужно решить, — оторвалась от сборов его непроизвольная опекунша, хотя вещей у них было не так уж много, так что и собирать особо было нечего. — Тут твой наставник заглядывал. Только что ушел. Ты бы навестил его: он волнуется.
— А что с дверью? Это он сделал?
— Нет, нет, — в связи с последними событиями Хоук совершенно забыла проанализировать утреннюю ситуацию и поразмыслить над тем, кто на них, собственно, напал; сейчас это уже не играло роли. — У нас тут с утра случилась маленькая война.
— Понятно, — без лишних вопросов кивнул Фейнриэль. — Позавтракать хоть успели?
— Нет, — призналась магесса и поняла, что до этой минуты есть ей совсем не хотелось.

Фейнриэль мысленно поругал себя за такой вопрос. Он пришел сюда с определенной целью. С навязанным планом, в который не входят подобные вопросы. И все равно он не мог избавиться от желания позаботиться о той, кому всем обязан…

— Фейнриэль?
— Да? — отчего-то он встрепенулся.
— Что у тебя с лицом? Ты дрался?

Сновидец отвернулся совершенно по-мальчишески, он не хотел, чтобы Хоук беспокоилась о его ссадинах.

— Я… Из-за девчонки… Все честно. Никакой магии.
— Так вот почему ты скрывался? Не хотел показаться в таком побитом виде наставнику?

Тот молчал и думал, что если бы она знала всю правду, то не улыбалась бы сейчас. А она улыбается. Так хорошо…

— Быть побитым из-за девчонки не так уж и плохо. Посмотри хотя бы на Фенриса — вечно колотят из-за того, что со мной по всем злачным местам таскается. И ничего, доволен жизнью. А я его предупреждала.

Фенрис снисходительно качнул головой. Он уже готов был выдвигаться. Стоял у выхода и ждал, когда их прощальные разговоры завершатся.

— Когда вернусь, обо всем мне расскажешь, договорились? — поймала его поторапливающий взгляд магесса, а Фейнриэль вскинул на нее просящие глаза.
— Сударыня Хоук! Вы не можете уйти! Вы ведь… даже не позавтракали.

***

— Сейчас, — к ним уже второй раз подошел грузный трактирщик и засуетился около их стола; пусть толстый, но суетиться у него получалось ловко, даже изящно. — Сейчас овощи принесут, потом горяченькое. Пойду-ка гляну, как там с горяченьким.

И опять ушел куда-то за стену. Фейнриэль заметил, как тень трактирщика встретилась с еще одной тенью.

— Здесь всегда так мило? — удивлялась Хоук, привыкшая к тому, что таверны в большинстве своем — места отвратительные, что еда там невкусная, а все работники — сквернословы и пьяницы.
— Я говорил вам, что здесь хорошо, — изо всех сил постарался улыбнуться Фейнриэль. Вышло криво. Не стоило и пытаться.

И пусть с едой как-то запаздывали, зато почти сразу принесли поднос с тремя кубками. Один трактирщик пододвинул Фенрису, несмотря на Хоукову попытку забрать первый кубок себе, второй достался ей, а третий — Фейнриэлю. Защитнице не понравился запах местного вина. Какой-то слишком приторный. Запасы в особняке Данариуса в Киркволле были куда лучше. Не стала пить.
Зато Фенрис уже допивал свое. Очень задумчиво и отчего-то напряженно.

— Так вот. Сейчас мы направляемся обратно в Киркволл.
— А это не опасно? Вас же ищут.
— Я быстро. Нужно навестить кое-кого. Судя по последнему письму, он все еще там… Как думаешь?

Последние слова были адресованы Фенрису, но тот не торопился отвечать. Он глядел в свой кубок, словно любовался пустеющим донцем.

— Фенрис?
— Что?
— Нет, ничего. Ты пьян?
— Не знаю… Я никогда… так быстро не…
— Ну да.

Пусть Фенрис и был охотлив до благородных напитков, но всегда стойко выдерживал их одурманивающий эффект. Может быть, он просто расслабился, свыкнувшись с мыслью, что сегодня они покидают Минратоус?
Пока Хоук отвлеклась на Фенриса, Фейнриэль наклонился в сторону и заглянул за стену, туда, где встречались и расходились чьи-то тени. Увидел трактирщика и сутулого мага. Мельком услышал обрывки фраз.

— Да, он привел. Как условлено. В одном кровь, в другом яд. Да не знаю! Она все не пьет почему-то. Пусть ваш парень заплатит, как договаривались.

Фейнриэля пот прошиб. Он обернулся к Защитнице, бледный, как новорожденный наг. Потом посмотрел на Фенриса и побелел еще сильнее: глаза у эльфа были бессмысленные, круглые, стеклянные… а в них — страх. С ним явно творилось что-то неладное. Хоук поняла это первой и уже тянулась к посоху.

— Сударыня Хоук! — Фейнриэль подскочил с места так резко, что стул, на котором он сидел, с грохотом повалился на пол.

В один миг он наклонился к ней, прижал ладонь к ее лбу и зажмурился.
И перед тем, как свалиться в безбрежное царство сновидений, некогда непобедимая Защитница услышала его дрожащий голос, точно такой же, как в первую их встречу.

— Простите меня…