Человек не становится достойнее, когда к его имени приставляют словечко «сир».
(Дж. Р.Р. Мартин, «Песнь льда и пламени»)

Сигрун обернулась, заметив, что Огрен слегка отстал от нее.
— Что случилось? — поинтересовалась гномка.
Поведение ее спутника постоянно менялось на протяжении их путешествия. Вначале именно благодаря упорству Огрена Сигрун свернула в тот тейг и узнала правду. Затем они начали двигаться по обратной дороге на поверхность. Рыжебородый спутник все твердил Сигрун о том, что он был прав. Они делали привалы, но отдыхали гораздо меньше, чем раньше. Гном был настолько поглощен дорогой наверх, что даже забыл про все свои сальные шуточки «о том, чтобы провести незабываемую ночь с Огреном». А как только они вышли под открытое небо, поведение рыжебородого гнома резко изменилось. С каждым шагом Огрен становился более молчаливым и менее уверенным в себе. Когда на горизонте показалась Башня Бдения, гном просто застыл на месте.
— Что случилось? — повторила вопрос Сигрун.
— Ну… это… ты иди, а я пока подожду тебя здесь, — гном с интересом принялся рассматривать грязь на своих сапогах.
— Огрен?
— Страж обещала меня вздернуть, если я приближусь к Башне Бдения.
— Думаю, если ты сообщишь ей о том, что тебе известно, где находится логово заговорщиков, она тебя помилует, — улыбнулась Сигрун.
Гномка постаралась, чтобы ее слова звучали уверенно, хотя сама она постоянно задавалась вопросом о том, как Элисса воспримет их возвращение. Встретит старых боевых друзей с распростертыми объятьями или бросит обоих в темницу? Воспоминания снова вернули Сигрун к тому моменту, когда Кусланд яростно накинулась на длинноволосого солдата и принялась избивать, пока ее кулаки не окрасились в алый цвет.
Сигрун помотала головой. Нет. Они пришли сюда, и назад пути нет. В этот раз она заставит Элиссу слушать.
Долг перед Легионом Мертвых был все так же важен для Сигрун. Но она позабыла, что у друзей тоже есть свои обязательства. Например, когда твой друг начинает творить Архидемон знает что, ты должен заставит того разуть глаза, а не молча уйти с запиской и хлопнуть дверью. Вот он, долг Сигрун, настоящий и живой.

Гномка уверенным шагом подошла к воротам и назвалась. В конце концов, она и Огрен остаются Серыми Стражами, и их обязаны впустить внутрь.
На стене появилась фигура заметно ниже остальных солдат. Присмотревшись, гномка не поверила своим глазам — Веланна.
Долийка произнесла нечто солдатам, и ворота перед Сигрун отворились. Гномка зашла внутрь. Первое, что бросилось в глаза, — это толпа людей во дворе Башни. Они не были похожи на солдат или ремесленников, которые обычно трудились во дворе. Судя по их виду, это был обычный люд: крестьяне или, возможно, беженцы. Выглядели они так, словно сбежали с поля боя. Кто-то рыдал, кто-то молча стоял в окровавленной одежде, кто-то падал на землю, сильно раненых уносили куда-то на носилках.
Сигрун вопросительно посмотрела на долийку, которая спустилась со стены:
— Что случилось?
— Это все, кто выжил в лагере на Черных болотах.
— Нажье дерьмо! Значит, мы опоздали! — не сдержался Огрен.
— Опоздали? — переспросила Веланна и указала в сторону беженцев. — Вы знали об этом?
— Да, — подтвердила Сигрун. — Именно поэтому и торопились сюда, чтобы предупредить Элиссу.
Долийка жестом велела обоим следовать за ней. Она провела их по Башне Бдения. Когда дверь в кабинет Элиссы захлопнулась, Веланна, скрестив на груди руки, обратилась к гостям:
— Кто бы мог подумать! Я слышала, ты покинула это место, узнав о сделке Элиссы с Архитектором.
— Рада, что спустя столько лет ты осталась все такой же тактичной. А то я уже успела забыть, как ты смешно раздражаешься, — в тон ей съязвила Сигрун.
Они не были подругами и в лучшие времена.
— Эй, потише вы, — вмешался Огрен. — Я совсем не против посмотреть, как две горячие штучки сольются в поединке. Но у нас дело к Стражу было, причем срочное.
— Ее сейчас нет. Так что придется иметь дело со мной, — заявила Веланна.
— Где Натаниэль?
— В Вольной Марке, выполняет поручение Стражей.
— Замечательно. Ты пропадаешь на несколько лет, а потом появляешься здесь и, гордо развалившись в кабинете Элиссы, велишь нам вести диалог с тобой, — не удержалась Сигрун.
— Веришь или нет, именно она оставила меня за главную, поскольку больше никому здесь не доверяет.
— Должно быть, Элисса совсем отчаялась, — фыркнула гномка.
— Мы нашли тех, кто нападал на караваны, — встрял Огрен, пока разговор снова не перешел в женские препирательства.
Веланна хотела огрызнуться на реплику Сигрун, но фраза рыжебородого гнома заставила ее помолчать. Наконец долийка нехотя выложила карты на стол:
— Элисса сейчас на Глубинных тропах, ищет заговорщиков вместе с одним гномом.
— Его имя — Варлан Воллней? — спросила Сигрун.
— Да.
— Он предатель.
— Мы знаем. И сейчас стараемся не упускать их из виду.
— Кто это «мы»?
— Попробуй догадаться, ты же у нас смекалистая гномка.
— В этом нет нужды, — покачала головой Сигрун. — Я знаю, куда заманивают Элиссу. Надо срочно выручать ее.

***

Элисса проснулась оттого, что кто-то гладил ее по щеке. Она открыла глаза и увидела лежащую рядом раскрытую книгу, а на ней свежую розу. Девушка приподняла голову от стола, на котором заснула, и взяла в руки цветок.
Элисса посмотрела на множество лепестков, которые переплетались где-то внутри. На одном из них поблескивала маленькая капля, которая на вишневом фоне походила на маленький рубин. Как мог такой простой цветок быть таким идеальным? Хотя, может, это в Элиссе говорила слабость к цветам.
— Я просто хотел тебе напомнить о том, что твои шипы нужны не только для борьбы с порожденьями тьмы, но и в политике, — улыбнулся Алистер.
Элисса немного зажмурилась. Комната, освещенная утренними лучами солнца, практически тонула в ярком свете. Так и хотелось подойти к окнам и позволить солнцу приласкать лицо.
— Ты знаешь, что прислуга любит болтать. Скоро, наверное, появятся легенды о злобном короле, от которого жена убегает каждую ночь в библиотеку.
— Да, я хотела прийти, просто заснула за столом, — виновато произнесла Элисса. — К тому же я прихожу сюда с утра, так что на ночь я никуда не убегаю.
— Еще лучше, королева изменяет мужу в библиотеке днями напролет.
— С книгами, — скептически заметила Элисса.
Она встала и нечаянно зацепила гору книг, сложенную башенкой на углу стола. Литература полетела на пол, раскрываясь всевозможными сторонами и падая. Элисса закусила губу от досады. У какого-нибудь коллекционера или просто ярого любителя книг от этого зрелища должно было разбиться сердце.
Алистер лишь покачал головой. Он присел на колени и принялся собирать фолианты, раскиданные на полу. Элисса с виноватым лицом последовала его примеру.
— Неужели все эти книги посвящены Амарантайну? Никогда не думал, что можно столько написать об этом месте, — заметил муж.
— Точно так же я ночевала в библиотеке, когда отец сказал, что оставляет меня распоряжаться фамильным замком. Мне столько всего пришлось тогда наверстывать.
— Ты вспомнила Хайевер. Я заметил, что если ты это делаешь, значит, дело совсем плохо, — лицо Алистера стало серьезным. — Еще ты частенько наведываешься к Аноре.
— Да, — не стала отрицать Элисса.
— Не расскажешь, о чем ты сплетничаешь с бывшей королевой, которая нас подставила на Собрании Земель?
— Пытаюсь понять, что она будет делать, если сюда явятся орлесианцы.
— И только?
— На что ты намекаешь? — поинтересовалась Элисса.
— На то, что я уже не шарахаюсь, когда ко мне обращаются «ваше величество», в отличие от тебя. Боюсь, у нас с тобой одна и та же проблема: мы оба считаем, что не годимся в правители.
— Нет, — покачала головой Кусланд. — Тебе суждено было надеть корону.
— Да, и я просто счастлив оттого, что всю мою жизнь распланировали за меня, — фыркнул Алистер. — Отдали в Орден, забрали в Серые Стражи. Хотя за второе я благодарен Дункану, но суть от этого не меняется. И вот в итоге меня посадили на трон.
— Прости, но это был лучший выход, и ты это знал.
— А что насчет Мэрика?
— Твоего отца? — удивилась Элисса. — Брось, он без вести пропал.
— Вот именно. Никто даже толком не попытался узнать, что с ним произошло, потому как Кайлан взошел на престол. Да здравствует король!
— Алистер, ты же не собираешься искать своего отца?
— Ты ушла от темы разговора касательно твоих визитов к Аноре. Ты думаешь, что она правила бы лучше, чем ты? — напрямую спросил Алистер.
— Ты мог жениться на Аноре.
— Вместо тюрьмы держать змею в своей постели! А как же ты? — Алистер поморщился. — Стала бы моей наложницей? Рано или поздно Анора сочла это за оскорбление и подослала бы к тебе наемных убийц.
— А может, и смирилась бы.
— Знаешь, если честно, я много думал о том, как все сложилось. Анора знала, что ее отец разваливал страну во время Мора. У нее имелась власть и поддержка, конечно, не такая, как у Логейна, но все же она была. И единственное, чего Анора добилась, так это того, что Рендон Хоу посадил ее под замок. А у нас с тобой на руках были лишь древние договоры Серых Стражей, которые не развалились по кусочкам, лишь благодаря стараниям одной ведьмы. И чего мы добились: обзавелись союзниками, объединили страну, скинули Логейна и победили Архидемона. Так что выше нос! Мы молодцы!

Элисса резко потянула к себе лицо мужа и поцеловала его. Так, посреди библиотеки среди расбросанных книжек, стоя на коленях, король и королева Ферелдена страстно целовались. Кусланд подумала что, наверное, они сейчас выглядят, как иллюстрация к какой-нибудь детской сказке: главный герой победил злодея, получил корону и прекрасную жену в подарок. И следует фраза: «И жили они долго и счастливо», а затем все обрывается. И никто не спрашивает, как они дальше правили, жили вместе, сорились и мирились…

Элисса немного отстранилась, но совсем чуть-чуть. Ее руки все еще лежали на плечах мужа:
— Алистер, ты знаешь, что когда-нибудь нам с тобой придется отправиться на Глубинные тропы. Стране нужен будет кто-то, кто наследует трон.
— Страна сейчас нуждается в опытном монархе. Иначе «через некоторое время» может и не настать, — отрезал Алистер.
— Да, но мы все еще остаемся Серыми Стражами… — начала Элисса, но муж перебил ее.
— Поэтому в последний путь мы уйдем вместе, и это не обсуждается.
— Да, Стражи умирают в одиночестве и то, что сделаем мы, будет роскошью, — печально заметила Элисса. — Но я вела разговор к другому. Алистер, тебе нужен сын, который унаследует трон Ферелдена.
— Элисса, пообещай мне, что, пока не уехала в Амарантайн, ты будешь ночевать в спальне. Можешь завалить наш стол книгами, только прошу тебя, не сбегай в библиотеку и не уходи в себя. Я буду до смерти скучать по тебе, когда ты уедешь. Я хочу, чтобы дни до твоего отъезда мы провели вместе.
«Он снова ушел от разговора», — подумала девушка.
Что ж, теперь Элисса была уверена в том, что ее муж прекрасно понимает все ее намеки и специально переводит разговор в другое русло. Рано или поздно Кусланд придется усадить его за стол, пресечь все попытки увести беседу или отшутиться и заставить Алистера выслушать все до конца.
Но не в это утро. Оно такое солнечное, мягкое… прекрасное.
— Обещаю, — улыбнулась Элисса.

***

Чья-то рука прошлась по лицу Кусланд. Она приоткрыла глаза. Судя по тусклому освещению, помещение, в котором оказалась девушка, было явно не залитой светом библиотекой во дворце Денерима.
Значит, мужчина, прикоснувшийся к ней, уж точно не был Алистером. Элисса резко открыла глаза до конца и судорожно вспомнила то, как угодила в ловушку.
Кусланд обнаружила, что ее руки были стянуты сзади, а ноги тщательно связаны в нескольких местах. Выходит, ее привязали к какой-то не очень широкой колонне или столбу.
Элисса попыталась немного пошевелиться, подергать руками. Бесполезно. Веревки только еще больше впилась в ее запястья.
Кто бы ни поймал Кусланд, он явно постарался максимально обездвижить ее. Командор попыталась рассмотреть помещение. Увы, осмотр Элиссы закончился быстро: ее глаза встретились со взглядом одного из четверых мужчин, дежуривших в помещении. Двое из них стояли во всеоружии и в тяжелых доспехах, остальные были одеты полегче и держали за спинами арбалеты.
Мужчина, на которого неосторожно посмотрела Элисса, уверенно подошел к ней.
У него была запоминающаяся внешность: горбатый нос, большие неприятные губы, но при этом маленькие глаза утонченной формы, которые сами по себе выглядели красиво на бледной коже. Его голову обрамляли черные вьющиеся волосы.
— Вот она какая, победительница Мора, — произнес незнакомец с режущим и таким ненавистным ферелденцам орлесианским акцентом.
— Да, можешь поблагодарить меня за спасение своей жизни от порождений тьмы, — ответила Элисса спокойным голосом.
— У ферелденских женщин есть замечательная черта. Они не умеют играть, а практически всегда сразу раскрывают свои намеренья. Такая открытость и прямодушие может умилять или даже забавлять, но не заставляет уважать. В политике нужна тонкость и умение вести игру, а не прямо прорубать дорогу, демонстрируя всем свои истинные цели. Одного взгляда на тебя хватает, чтобы понять, что ты не можешь переступить через свою гордость и принципы во благо своего королевства.
— Истинный орлесианец. Любит чесать языком и корчить из себя философа перед связанной и беспомощной женщиной, — парировала Элисса.
— Истинная фереледнка, которая не в состоянии держать язык за зубами, даже если это может привести ее к печальным последствиям. Гордо огрызаешься вместо того, чтобы попытаться выпутаться из ловушки, в которую угодила по собственной доверчивости. Ты даже не пытаешься убедить нас или воспользоваться, — он быстрым взглядом окинул ее фигуру, — своими женскими чарами, чтобы выбраться из положения.
— В такие минуты я просто горжусь своим происхождением.
— Ах, вся женская гордость и смелость слетает вместе с одеждой.
Орлесианец протянул руку к лицу Элиссы. Девушка инстинктивно отвела голову назад, но тут же уперлась затылком в преграду. Кусланд развернула лицо так, словно хотела максимально вжаться в колонну, к которой ее привязали. Его ладонь все равно коснулась щеки Элиссы. Кожа девушки почувствовала теплое дыхание орлесианца. Мужчина убрал руку от ее лица.
— Знаешь, я никогда не имел знатной ферелденки. Все, что мне перепало на вашей родине, — лишь те девчонки с фермы. Милые, молоденькие, с еще несформировавшейся женской фигурой и маленькими грудями.
— Мразь, — прорычала Элисса.
Кусланд повернула голову и с вызовом посмотрела на орлесиацна. Язык девушки так и чесался наградить ублюдка еще несколькими эпитетами, но она сдержалась. Элисса не хотела выглядеть запуганной и заливающейся слезами женщиной. С другой стороны, истерические проклятия тоже не помогут и, скорее, позабавят окружающих.
— Я бы сделал это с тобой, и не один раз.
Элисса постаралась, чтобы страх не проступил на ее лице. Девушку начало пугать то, чем все могло обернуться для нее. Во время Мора, когда она сражалась с чудовищами, Кусланд никогда не задумывалась о том, что может попасть в такую ситуацию. И сейчас под маской хладнокровия ей нужно было максимально спрятать свой страх, который возрастал с каждой секундой.
— Как жаль, что у нас строгий приказ. Твое тело нужно нам без следов насилия, — произнес орлесианец.
Элисса мысленно вздохнула и поблагодарила Создателя.
— Какая дисциплина. Я поражена, — не сдержавшись, фыркнула Героиня Ферелдена.
— Да уж получше, чем у твоих солдат, — парировал собеседник.
Это был удар ниже пояса. И Элисса даже не нашлась с ответом.

В помещение вошел маг. Тот самый двуличный выродок с Черных болот. Чародей-любитель антиванских замашек деловито пересек комнату и приблизился к связанной Элиссе.
— В единственном она права: орлесианцы любят приукрасить и почесать языком, — произнес маг. — Но давайте начистоту: вы хотите ее трахнуть — я могу это устроить. Видите ли, синяки на запястьях и ногах все равно будут залечиваться с помощью магии, как можно вылечить и другие повреждения, которые нечаянно могут появиться на теле ее величества.
«Не теряй самообладания. Они этого не сделают», — разум Элиссы отчаянно пытался успокоиться. Внутри нее все сжалось, и девушка надеялась, что никто не услышит, как позорно громко стучит ее сердце.
— У нас есть четкий приказ, и мы не какой-нибудь сброд с улиц, — в этот момент орлесианец бросил взгляд на Элиссу, словно пытался ей что-то доказать, — чтобы его игнорировать за спиной у командира.
Орлесианец отошел от девушки. Кусланд хотела вздохнуть, но не тут-то было. К ней вплотную приблизился маг:
— Как ты подделал бумагу Ирвинга? — спросила Элисса.
— Мы выследили чародея из башни, убили его, а затем я забрал документы и прикинулся им. Все просто.
— Да все замечательно просто! Ты пришел туда якобы охранять беженцев с семьями. На самом деле все они были лишь скотом на бойне, с которым ты должен был расправиться ради того, чтобы настроить кого-то против меня. Каждый день ты смотрел на детей, играющих на улицах. Твоя рука хоть раз дрогнула, когда ты призывал магию крови?
— Не дрогнула, — уверенно произнес чародей. — Ты ведь королева, а правителям всегда приходится делать выбор между чьей-то жизнью и будущим своей страны. В моем случае я просто борюсь за свою свободу, которая невозможна без хороших денег и чьего-то покровительства.
— Ах да, Круг — угнетение магов и все такое, — догадалась Элисса.
— Это не просто ограничение свободы. Впрочем, девочке из знатного семейства этого не понять. Свобода, — протянул чародей. — Ведь это именно то, чего ты так рьяно хочешь для своего народа. Как видишь, наши цели не так уж разнятся. Вопрос в том, за чьи ошибки приходится платить дороже.
— А ты, оказывается, тоже любишь треп.
— Я лишь пытался показать тебе, что разница между нами не такая уж и большая. Но твои гордыня и упрямство не дают тебе это увидеть. В твоих глазах я видел лишь презрение с самой первой нашей встречи на Черных болотах.
— Может, Круг и прав, что таких, как ты, нужно усмирять, — холодно ответила Элисса.
Короткая фраза, кажется, сумела задеть чародея. На его лице отразился гнев, который быстро сменился улыбкой, которая явно не предвещала Кусланд ничего хорошего.
— Как вы сказали? «Вся гордость женщины слетает вместе с ее одеждой»? — громко, на все помещение произнес маг, привлекая внимание солдат.
— У нас есть приказ, маг, — спокойно напомнил ему орлесианец, который гладил Элиссу по щеке.
— Я не собираюсь его нарушать. Просто хочу поубавить норов королевы-собачницы, а заодно устроить небольшое представление. Ведь дежурство возле пленной, которой нельзя воспользоваться, не самое интересное в мире занятие.
«Не теряй самообладания, — внутренне прошептала Элисса. — Он не сделает этого…»
Маг потянулся к ее одежде. Кусланд в отчаянии попыталась укусить мерзавца. Тогда чародей подозвал орлесианца, который схватил Элиссу за волосы, не давая ей возможности опустить голову.

Чародей быстро разделался с застежками на ее одежде. Прохлада пробежалась по телу Героини Ферелдена. Маг приспустил дублет с плеч Кусланд, который застрял на ее руках между спиной и колонной, к которой была привязана девушка. Таким образом, ее грудь оказалась выставлена на всеобщее обозрение.
Элисса прикусила губу. Хотелось громогласно проклинать каждого присутствующего, а заодно рассказать, как она прикончит каждого из них. Но девушка сдерживалась, чародей сделал это не столько из похоти, сколько из желания унизить ее. Элисса не доставит ему удовольствия лицезреть свою истерику.
Грязные шуточки градом посыпались на Героиню Ферелдена со всех сторон. Орлесианская галантность слетела с такой же стремительностью, как и верхняя одежда девушки. Они детально описывали ей все, что они вытворяли с женщинами на ферме, затем все, что сделали бы с Элиссой непосредственно, не обошли и стороной даже проблему того, что у Ферелдена до сих пор не было наследника.
«Не теряй самообладания, не теряй самообладания… Не теряй самообладания», — вновь и вновь повторяла Элисса.
Время тянулось ужасно медленно. Минуты перерастали в часы.
Сердце Кусланд бешено колотилось, и ей уже было наплевать, услышит это кто-либо или нет. Тело покрылось гусиной кожей, заставив соски на груди затвердеть. Конечно же, это не осталось без внимания.
Элисса почувствовала себя сломленной, беспомощной и жалкой, словно ее и вправду изнасиловали, хотя за все время обидчики ни разу не прикоснулись к ней. Уйти в себя тоже не получалось. Казалось, словно все описываемое вытворяли с ней взаправду.
Один солдат, который был в легком доспехе, спустил с себя штаны и продемонстрировал всем, как его возбуждает королева Ферелдена. Элисса постаралась не смотреть в его сторону, благо тот кончил быстро и натянул штаны обратно.
С каждой минутой командор все больше и больше приближалась к состоянию истерики. Мысли о том, чтобы поубивать всех окружающих, уже не помогали. Силы покинули Элиссу, она была готова к тому, чтобы снять с себя маску хладнокровия. Разрыдаться, показав всем, что под титулами и достижениями скрывается обычная, до смерти напуганная женщина. В те мгновения Кусланд ненавидела себя за эту слабость.

— Что здесь происходит?! — раздался громкий знакомый голос, несмотря на то, что его обладатель был ниже всех присутствующих.
В комнату вошел Варлан Волней. Помещение, которое мгновение назад было залито диким хохотом, теперь застыло в тишине.
— Ничего, — ответил маг, нарушая тишину.
Гном бросил быстрый взгляд на полуобнаженную Элиссу, а затем внимательно посмотрел на всех остальных присутствующих.
— Думаю, командир Де Ниве с этим не согласится, — уверенно ответил Варлан.
Солдаты принялись приводить себя в порядок и отходить подальше от связанной девушки, лишь маг застыл как вкопанный. Похоже, он не собирался отступать просто так.
Элисса слабо воспринимала пришедшее спасение, она все еще отходила от всего того морального дерьма, которое на нее вылили.
— А я думаю, согласится. Мы ее практически не трогали, только смотрели, — с вызовом произнес маг. Варлан подошел поближе и бросил взгляд на дублет Элиссы, который застрял между ее руками и колонной, к которой ее привязали. Гном посмотрел на мага взглядом, полным презрения:
— Нам платят сумасшедшие деньги. Когда ты покинешь Ферелден, сможешь иметь по две шлюхи каждый день, если не более. Посему считаю этот глупый спектакль бессмысленным. А теперь, будь добр, верни командора в ее прежнее состояние, — Варлан указал взглядом на дублет Элиссы.
Чародей лишь скрестил руки на груди и самоуверенно бросил:
— Повторяю, мы не нарушали приказа, а лично я не собираюсь подчиняться коротышке, который даже не в состоянии дотянуться до бабской сиськи.
Маг демонстративно повернулся к Варлану спиной. Чародей снова приблизился к лицу Элиссы:
— Даже потрогать ее не будет нарушением приказа.
Он положил руку на обнаженный живот девушки и бесстыже скользнул внутрь ее штанов. Элисса содрогнулась, на фоне происходящего прикосновение магии Архитектора показалось ей не таким уж и отвратительным.
Кусланд вжалась в колонну, словно это могло ее как-то спасти. Маг улыбнулся, заметив, что почти одержал над ней победу, и опустил руку еще ниже. Угрожающий голос Варлана заставил ублюдка остановиться.
— Возможно, я и не могу дотянуться до бабской сиськи, зато мой топор достанет до твоих яиц.
Маг резко выдернул руку из штанов девушки и застыл в полуразвороте, глядя на гнома во всеоружии, готового в любой момент нанести удар в… яблочко. Чародей обвел взглядом солдат, которые с интересом наблюдали за происходящим.
— Человек, который знает Глубинные тропы, так же важен им, как и тот, кто владеет магией, — пояснил их замешательство Варлан. — Колдовать без определенных частей тела можно, тем более что ты можешь залечивать себя с помощью магии. Теперь оценим шансы. Твое заклятие, брошенное в меня сейчас, может и не сработать. А мой верный топор уж точно не промажет.
— Знай меру, маг. Повеселились и хватит, — вступил в разговор орлесианец с запоминающейся внешностью.
Маг выругался и ушел с оскорбленным видом. Солдаты, словно нашкодившие дети, отошли еще дальше от связанной Элиссы.
Куланд приходила в себя. Не будь она так плотно привязана к колонне, то давно бы безвольно повисла на ней.
Варлан вначале стоял в замешательстве, затем притащил какой-то ящик и, встав на него позади девушки, накинул дублет ей на плечи.
Элисса нарушила молчание:
— Поздновато в тебе проснулось благородство.
— То, что они вытворили на той ферме, было неправильно. Они очень хотели узнать, что с тобой произошло и куда ты пропала. Когда об этом зашла речь, я подумал, что у них есть какой-то хитроумный план. А это оказалась лишь глупая и бессмысленная жестокость сродни только что разыгравшемуся спектаклю.
— А то, что произошло на Черных болотах, значит, было по плану? — фыркнула Элисса.
— Да. Беженцы — не крестьяне, не ремесленники и не солдаты. Наши союзники в Амарантайне решили, что ими можно пожертвовать. Тем более после того, как ты блестяще разрешила конфликт под стенами Башни. Обстановку снова надо было накалить.
— «Ресурс, который не приносит прибыли», — с омерзением произнесла Элисса. — Вот значит какую королеву хотели видеть на троне. Я начинаю гордиться тем, что не оправдала чьих-то ожиданий. А крестьяне на ферме?
— Это была идея орлесианцев. Раньше цели указывали наши союзники из Амарантайна, но со смертью Темного Волка все запуталось. Да и недели, проведенные в подземелье, плохо сказываются на поведении людей.
— Я нужна им живой. Для чего?
Варлан не ответил на вопрос, вместо этого он принялся застегивать дублет Элиссы, одну застежку за другой.
— Я уже второй раз спасаю твое тело, командор. Могла бы и поблагодарить.
— Да, твоим союзникам нужна была обезумевшая, деспотичная и не способная защитить свой народ правительница. Я прекрасно помню, как ты принес мне тогда в пещере такое же зелье, которое готовила мне Марис, чтобы я съехала с катушек.
— Если бы ты вспомнила об этом раньше, то не попалась бы так глупо, — пожал плечами Варлан.
— Я все время помнила об этом.
— Ну да, конечно, — фыркнул гном. — Ты позволила мне с оружием драться на твоей стороне на Болотах. Блефуем при плохой игре, командор.
— Значит, нападение на ферме было лишь для того, чтобы выманить меня. А Черные болота — эта та капля, которая должна была стать последней для простых людей, — вслух рассуждала Элисса. — Только вот одна деталь для меня загадка. Зачем ты рассказал мне про мага с акцентом? Логичнее было не упоминать Болота вообще. Там бы всех уничтожили, а на следующий день новость про бойню в лагере беженцев спровоцировала бы восстание.
Варлан запнулся на одной из застежек, затем начал застегивать ее очень медленно.
— Ты хотел, чтобы я спасла кого-то, верно, Варлан?
— Командор, — гном улыбнулся, — я погряз в долгах перед Хартией, она гонялась за мной по всей Вольной Марке, затем практически настигла в Орлее. Я чуть не угодил в ловушку, подготовленную для меня. Но вот явился один аристократ и узнал, что я вышел на поверхность из Амарантайна, что я знаю те Глубинные тропы, кроме того, что я был в одном отряде с гномкой, которая твоя подруга. Человек ухватился за меня, откупил у Хартии и пообещал в придачу кучу денег. Я знал про все их планы: про нападения на караваны, про то, что нужно будет подставить лорда, травить командора, и про Черные болота тоже. Но согласился за отличные деньги и свободу от Хартии. И после всего этого ты пытаешься найти у меня отголоски совести? — гном почти выплевывал последние слова.
— Варлан, ты злишься на меня или на себя?
Гном зарычал и сердито слез с ящика. Несколько застежек на Элиссе остались не застегнуты, но грудь все же была прикрыта, и это главное.
— Прекрати! Я не безмозглый крестьянин, которого ты легко можешь спровоцировать! — почти выплюнул гном.
— Я соврала тебе, Варлан. В пещере действительно было порожденье тьмы, — спокойно произнесла Элисса.
— Для правительницы лжешь ты отвратительно! Я на это не куплюсь!
— Ты поверил мне на ферме. Там не было тел, лишь камешки под окровавленными тканями, — слегка усмехнувшись, произнесла Элисса.
Гном молча постоял несколько секунд, затем с вызовом произнес:
— Пусть только сунутся сюда! Здесь полно ловушек, а эти ребята, — гном указал на орлесианцев, — профессиональные бойцы. Я, кстати, тоже так легко не дамся этим тварям. Ведь помнишь, я когда-то был в Легионе Мертвых, и наша задача сводилась к их убийству.
— Сигрун ты тоже все это наплел, тот самый долг, который нарушил ради огромного мешка денег. Увы, для нее все это было серьезно, хотя, в отличие от тебя, она не благородная, а всего лишь воровка из Пыльного Города.
Варлан развернулся и ушел прочь.

Элисса пробыла связанной недолго. В помещение вошел немолодой мужчина с несколькими шрамами, которые украшали его лицо. Они придавали его виду образ бывалого вояки с солидным боевым прошлым. Он обратился к орлесианцу с запоминающейся внешностью, назвав его лейтенантом.
Элиссу отвязали и под четким надзором подвели к столу. В помещение вошли еще с полдюжины солдат, которые молча разошлись по комнате, не сводя глаз с девушки.
«Похоже, беспечностью они не страдали, » — мысленно отметила Элисса.
В комнату вошли Варлан и чародей. Оба демонстративно встали в разные углы — подальше друг от друга.
Элиссу усадили за стол, на котором были приготовлены бумага, чернильница и перо. Лейтенант встал позади девушки, накинув ей на шею веревку.
«Что они хотят со мной сделать? Показательно казнить через повешенье?» — мысленно фыркнула Элисса, но сдержалась, чтобы не прокомментировать происходящее вслух.

— Командир Бернард Де Ниве, — представился «вояка», — можете не утруждать себя официальным представлением, все присутствующие здесь в курсе, кто вы.
— Мы будем переходить к делу, или вначале вам необходимо продегустировать какое-нибудь вино и подробно обсудить все богатство его аромата? — скорчила гримасу Элисса.
— Как тонко, — фыркнул орлесианец. — Говорят, у вашего мужа чувство юмора получше. Хотя это не то качество, которым монарх должен прославиться в истории. Верно?
— Как я уже говорила сегодня, орлесианцы слишком много треплются и танцуют вокруг да около. Давайте переходить к делу.
— Тогда не будем тянуть, ваше величество. Сейчас вы возьмете перо и напишете прощальное письмо своему дражайшему мужу.
— И это все?! — почти рассмеялась Элисса. — Вот зачем вам так необходимо было схватить меня живой. Вы хотели выставить мою смерть как самоубийство. Боюсь, это глупейший план. Я пережила в своей жизни достаточное количество кошмаров наяву, и никто не поверит в то, что я могла наложить на себя руки! Особенно Алистер! Он перевернет Амрантайн вверх дном, а потом доберется и до вас, даже если к тому времени вы успеете укатить в свой драгоценный Орлей.
— В этом и состоит ваша задача. Убедить его и всех, у кого могут возникнуть сомнения.
— Да пошел ты! Все, кто знает меня, скажут, что я ни за что не покончила бы с собой.
— Но Серые Стражи ведь не доживают до конца своих дней; в момент, когда они больше не в состоянии бороться со скверной внутри, они уходят на Глубинные тропы. Разве это не самоубийство?
— Не стоит верить всем слухам, которые витают вокруг нашего Ордена, — фыркнула Элисса.
— Я знаю, что это правда. Эсмерель долго собирала информацию о вас и Стражах в частности. Она отсеяла все сплетни и легенды и оставила главное.
«Эсмерель!» — прошипел внутренний голос Элиссы, внешне девушка сохранила спокойствие и произнесла:
— Я ничего писать не буду!
— Одумайтесь. Вы так заботитесь о своей стране. Вы и ваш муж — Серые Стражи, вы не доживете до старости, потому что вам нужно будет уйти на Глубинные тропы. Вы не сможете дать вашему мужу наследника.
— Поэтому я должна покончить с собой. Это идиотский аргумент! К тому же, если я в любом случае умру, зачем мне идти к вам навстречу и что-либо писать?
— Потому что я обеспечу вам быструю смерть.
— А в противном случае будете меня долго мучить, — фыркнула Элисса.
— Хуже. Я постараюсь, чтобы ваши деяния в Амарантайне стали известны всему Ферелдену. И да, у нас есть ваши письма Стражам, где говорится о том, что между Стражами и эмиссаром порождений тьмы заключен союз.
— Тяжелые времена требуют…
— Бросьте. Что подумают обычные жители Ферелдена? Каждый второй из них потерял близкого человека из-за Мора. Люди не хотят видеть серое — только черное или белое. Становитесь на сторону чудовищ — вы зло. К тому же правлением короля Алистера довольны далеко не все. В качестве альтернативы ему есть бывшая жена Кайлана, которая сидит сейчас за решеткой. Если ее союзники получат эти письма, поверьте, они уничтожат вашего мужа и память о вас, как о Героине Ферелдена. Они перепишут всю историю Мора. А у Стражей в Ферелдене никогда не была блестящая репутация, так что вашему Ордену лучше будет держаться от этого государства подальше. Алистера с позором прогонят по улицам Денерима, возможно, его противники смогут даже доказать, что он никакой не сын короля. Так что я предлагаю вам выбор, но не касательно вашей судьбы, а судьбы своего мужа.
— Откуда мне знать, что если я выполню все ваши требования, вы не передадите письма союзникам Аноры или еще кому-нибудь?
— Ниоткуда. Придется положиться на мои слова. В конце концов, что бы вы ни думали, Селина не так агрессивно настроена против Ферелдена, в отличие от ее приближенных. Ваше присутствие на троне только все усложняет. Все видят, что король Алистер души не чает в своей жене, и он не разведется даже во благо королевства. А вы — жена, которая не способна ни нормально управлять страной, ни продолжить королевский род. Так что все упирается в вас. Без вас у короля Алистера появится шанс не довести дело до войны и привести в порядок свое государство.
— Под шансом вы понимаете его брак с Селиной, — фыркнула Кусланд.
— А еще, — капитан Де Ниве понизил голос и, придвинувшись к уху Элиссы, тихо произнес: — Если ты откажешься писать, я отдам тебя своим людям и заставлю каждого из них трахнуть тебя минимум дважды. Первым в списке будет тот самый маг, которого, судя по всему, ты так презираешь.

Элисса задумалась. Сколько раз она пыталась написать Алистеру письмо с правдой, а вместо этого отписывалась дежурными фразами. Девушка боялась, что письма могут вскрываться где-то по дороге. Все эти подозрения привели ее к тому, что Элисса толком и не раскрывала всех тех чувств и опасений, которые на самом деле испытывала. Именно это и привело к тому, что Алистер поручил сенешалю напрямую писать ему доклады о делах Амарантайна.
Элисса посмотрела на чистую бумагу, лежащую перед ней. Затем оглядела помещение, набитое вооруженными людьми. Положение девушки было безнадежным, и на волшебное спасение надеяться тоже не стоило.
Героиня Ферелдена снова опустила взгляд на чистую бумагу. Выходит, что это ее последний шанс рассказать Алистеру всю правду. О том, что Элисса подвела его.
В конце концов, сделка с Архитектором была сугубо идеей Кусланд. Девушка осознала, что она допустила огромное количество ужасных ошибок, и Элисса не могла позволить, чтобы их огласка привела к развалу страны и стоила жизни Алистеру.
Решение было принято. Это ее шанс побыть честной и защитить того, кого она любит.
Элисса взяла в руки перо.
— Мне надо подумать, — произнесла девушка. — С веревкой на шее это делать сложно.
— По-другому никак, — покачал головой командир. — Посмотрите правде в глаза, знать вашего же края обратилась к нам — заклятым врагам орлесианцам, чтобы разобраться с вами. Вы не справились со своим долгом. Подумайте о тех людях, что погибли. О лорде, которого вы казнили. О тех, кого вы прогнали, или тех, кого ужаснули ваши же действия. Я не в курсе, что произошло ночью, когда погиб сенешаль, но есть подозрения, что он погиб именно от вашей руки. Подумайте, смогли бы вы заглянуть в глаза вашему мужу и рассказать ему о том, что вы натворили в Амарантайне, — орлесианец сделал драматическую паузу. — По-моему, у вас предостаточно причин, скажем так… покинуть свой пост.
Элисса застыла, опустив глаза на бумагу. Она обмакнула перо в чернильницу. Командиру этого словно показалось мало, и он продолжил:
— Подумайте о тех, кто нуждался в вашей защите. Та девочка с Черных болот, Эсмерель сказала, что она такого же возраста, как и ваш племянник, которого вы потеряли во время резни в Хайевере. Еще один ребенок, которого вы не смогли защитить. Как ее звали… Кажется, Анита.
Имя девочки резануло слух Элиссы. Кусланд бросила перо на стол и зашлась в приступе дикого хохота. Эсмерель проделала титанический труд: изучила всю историю жизни Элиссы, исследовала все, что было известно о Серых Стражах. Заговорщикам было мало дискредитировать Героиню Ферелдена. Нет. Они хотели уничтожить ее.
— Давайте, ваше величество, прекращайте истерики и сделайте хоть что-то правильное для своей страны, — раздраженно произнес орлесианец.
— Передайте Эсмерель, что она молодец, — заливаясь смехом, произнесла Элисса. — Вправду у этой женщины хватка и сердце как у огра. Знаешь что, «командир-любитель сыра и вина», можешь засунуть себе эту бумажку в задницу. И мне плевать, что ты отдашь меня солдатам или что ты еще со мной сотворишь. Я ничего уже не чувствую — ни злости, ни ярости, ни унижения или гордости… Только одно… Я ощущаю лишь скверну в своем сердце.
Помещение замерло. Командир хотел было разозлиться, но слова Элиссы заставили его задуматься. Девушка продолжала смеяться. Из всех присутствующих, похоже, лишь Варлан до конца понял ее слова. Руки гнома непроизвольно потянулись к топорам.
Элисса, все еще улыбаясь слегка безумной улыбкой, разорвала бумагу пополам и встала, с вызовом глядя командиру в глаза.
— Ну все, с меня хватит, дрянь! — не выдержал орлесианец. — Либо ты садишься за этот стол и пишешь то, что велено, либо оказываешься на нем плашмя, пока мои солдаты…
— Командир! — воскликнул ворвавшийся в помещение орлесианец. — На тейг напали порожденья тьмы!