Чудесная звёздная ночь в Верхнем городе. Поместье Амелл полнится тишиной и покоем. Но вот таинственная тень пробирается в дом и поднимается на второй этаж.
— Хоук! — свистящим шёпотом.
Нет ответа.
— Хоук! — настойчивее.
Никакой реакции.
— Хоук!!! — обречённо.
Гаррет перевернулся на другой бок и накрылся одеялом с головой. Просыпаться категорически не хотелось. Кто-то решительно потряс его за плечо.
— Хоук?
Мужчина со вздохом приоткрыл один глаз. На кровать с ногами забралась Мерриль, нисколько не смущаясь неуместностью выбранного времени. Увидев, что ферелденец относительно готов общаться, она сразу же перешла в наступление:
— Хоук! У меня замечательные новости! Ну то есть они, может быть, для тебя и не замечательные, но для меня и других эльфов, да и не только эльфов…
Гаррет рывком сел на кровати:
— Мерриль! Во-первых, помедленнее. Во-вторых, что ты здесь делаешь? Я точно помню, что недавно проводил тебя домой. Я только что лёг спать. И, пожалуйста, не говори мне, что уже утро.
Эльфийка с энтузиазмом откликнулась:
— Нет-нет-нет! Я просто вспомнила! Я такое вспомнила, что сразу вернулась! Ты должен это знать, это совершенно необходимо…
Хоук со стоном откинулся обратно на подушки:
— Слушай, твои «важные» новости не могут подождать до восхода солнца? Или они растают под его лучами?
Мерриль надулась. Но надолго её обиды не хватило, и девушка продолжила:
— Завтра такой день! Праздник!
— Хорошо, но при чём здесь я? Там что, нужно танцевать, а тебе не хватает пары?
— Да нет же! Завтра День Всех Душ! Надо помянуть мёртвых!
— И без меня это сделать совершенно невозможно.
— Возможно, но Хранительница сказала, что туда давно никто не ходит… И не пойдёт… Но как же они останутся? А без тебя меня не пустят… Может быть, если ты уговоришь…
— Стой, стой, стой. Я должен уговорить Хранительницу разрешить тебе совершить какой-то обряд, пусть даже только формальный, в священном месте, куда никто не ходит уже очень давно? Так?
— Угу.
— Мерриль, ты понимаешь, какую опасность ты можешь навлечь на свою голову и на весь клан? Я уж не говорю о себе, хотя в первую очередь меня волнует вопрос собственного выживания, — тут Хоук оборвал свою пламенную речь, так как Мерриль уже начала всхлипывать. Гаррет закатил глаза.
— Меня никто не любит! Мне никто никогда не помогает! Я никому не нужна… — разрыдалась девушка.
— Послушай…
— Почему никто никогда не хочет меня выслушать? Почему?! Я не хочу ничего плохого!
— Мерриль…
Рыдания. Хоук вздохнул. Повёл плечами. Вздохнул ещё раз. Прикинул, успеет ли он выспаться, если сейчас же ляжет. Защитник терпеть не мог женских слёз. Они вызывали у него непреодолимое стремление заткнуть самозабвенно предающейся печали барышне рот, желательно, навсегда. Через пять минут терпение мужчины кончилось. Он понял, что выбора у него нет. Обнял чародейку и успокаивающе произнёс:
— Знаешь, я вдруг подумал, что в День Всех Душ помянуть ушедших эльфов неплохая идея. Хранительница мне доверяет, так что я смогу убедить её пропустить нас. Мы могли бы пригласить ещё кого-нибудь, ведь всем вместе гораздо веселее, верно? Прогуляемся, развеемся, м?
Мерриль прекратила плакать. В огромных глазах плескалась надежда.
— Правда? — девушка шмыгнула носом.
— Правда, — твёрдо ответил Хоук.
— Ура! Завтра днём пойдём, а то до ночи не успеем.
— Хорошо, — Гаррет был готов на всё, лишь бы вернуться в объятия тёплого одеяла. Эльфийка радостно упорхнула собираться. Хоук хотел было её проводить, но, поразмыслив, плюнул на всё и лёг спать. Предстоял нелёгкий день и ещё более нелёгкая ночь.

Раннее утро. В «Висельнике» необычайно тихо. Все добропорядочные жители мирно почивают. Варрик Тетрас сидел в своей комнате, тщетно пытаясь подобрать изящное выражение для искромётной шутки. Оно было уже почти готово, когда дверь вдруг распахнулась. На пороге стоял Хоук, хмурый и не выспавшийся.
— Привет, Варрик. Я по делу.
— Проходи, Хоук, располагайся. Чувствуй себя, как в таверне, хе-хе. Пива?
— Нет, пожалуй.
— Серьёзные дела без выпивки не решаются. Но как знаешь. Так что за демон принёс тебя с утречка пораньше? Андерс за задницу укусил?
— Если бы.
— Не Андерс? Кто же тогда? Наша неподражаемая и непререкаемая сумасшедшая мамочка храмовников?
— Мерриль решила, что сегодняшняя ночь — самое подходящее время для похода в древние эльфийские руины. Естественно, мы собираемся туда не просто прогуляться.
— «Мы»? Как это тебя угораздило согласиться пойти с Маргариткой?
— Ну… это долгая история, — соврал Гаррет. — Ты же не бросишь меня одного с этим ходячим бедствием?
— И не надейся, Хоук. Чтобы я пропустил вечеринку? Будет о чём написать в мемуарах. Я, кстати, уже пятый том заканчиваю. Не хочешь прочитать?
— С удовольствием ознакомлюсь. Лет эдак через пятьдесят, когда ты закончишь свою сагу. Но что-то мне подсказывает, что даже тогда ты её ещё не допишешь.
— Это мы ещё посмотрим.
— Я зайду за тобой.
— Договорились.
Воспрянув духом, Хоук отправился на поиски тех, кто согласится провести отвратительное время, занимаясь непонятно чем в компании Мерриль. Грустная мысль, что на такую глупость способен только безотказный Защитник, не давала ему покоя, но герой храбро отогнал её.

Солнце ярко светило, заливая своими лучами всё, до чего могло дотянуться. День обещал быть жарким. В самом светлом расположении духа Гаррет открыл очередную дверь.
— Здравствуй, Авелин. Есть минутка?
Капитан стражи подняла голову от бумаг. Увидев Хоука, она улыбнулась:
— Ну разве если минутка. Этот отчёт… — женщина кивнула на огромную стопку бумаг, опасно накренившуюся влево.
Гаррет сник. Авелин проницательно на него посмотрела:
— Что, куда-то ввязался? Я бы с удовольствием к тебе присоединилась, но работы полно, сам видишь.
— Капитан! Я принёс рапорты по делу о туфельке! — с этими словами вбежавший стражник опустил на стол пачку записей, подняв жуткий грохот.
Хоук удивлённо посмотрел на Авелин. Та только пожала плечами:
— Какой-то балбес из благородных решил жениться, а первая красавица бала сбежала, оставив этот важный предмет туалета. Разумеется, он ищет девушку, которой подошла бы обувка. Естественно, туфельку тут же украли и сделали кучу копий разных размеров. Теперь моим ребятам приходится отлавливать всех незаконных претенденток на руку балбеса, а сама героиня под шумок смылась, прихватив важную печать из сокровищницы. Дел невпроворот. Теперь вот отчёт. Так что извини, Хоук.
Мужчина понимающе вздохнул и поспешил удалиться, опасаясь, как бы его не припрягли «сотрудничать со следствием».

Город уже ожил. Бегали дети, шумно переругивались торговцы, злые храмовники, получившие очередной «разумный» приказ, мотались из одного конца города в другой. Мрачные кунари, как обычно, шпионили или занимались полировкой своих мечей. Защитник же около получаса пинал ногами дверь известного целителя и грязно ругался. Наконец, когда он уже исчерпал своё красноречие и пошёл по второму кругу, его старания увенчались успехом.
— О, Хоук, привет. Заходи, у меня как раз никого нет. Вот, посмотри, правда милашка? Рыженький, мурчит. Лапочка. Скучаю по сэру Ланселапу…
— Да я к тебе по делу, Андерс. Понимаешь, сегодня я должен сопровождать Мерриль.
— Не повезло. Как раз сегодня отправляюсь за редкими травами. Так что помочь тебе ну ничем не могу. И Справедливость против. Мы сражаемся за свободу магов, а не для того, чтобы исполнять капризы глупой девчонки. Вот если бы она организовала повстанческую группу!
— Это ты зря. Только представь: Мерриль во главе повстанцев. Ужас. Может, всё-таки отложишь поход? А я тебе потом помогу сумки донести.
— Не стоит. Прости, Хоук, но я в самом деле занят. Да и праздник к тому же портить не хочется. Прогулка с Мерриль — не совсем то, что обычно заканчивается посиделками за стаканом вина. А мои дела тоже, скажем так, не связаны с дружескими встречами. Если не называть храмовников в Казематах друзьями, конечно.
— Ладно, я понял. Жаль. Я пойду тогда.
— Ну бывай. Если хочешь, оставлю для тебя несколько зелий.
— Спасибо.

По дороге в Верхний город Хоук печально смотрел себе под ноги, понимая, что таких дураков, как он, больше не найдётся. Поэтому он не замечал хорошенькую пиратку до тех пор, пока не столкнулся с ней нос к носу.
— О, Изабелла! Как раз тебя искал.
— Знаю, знаю. Наша эльфийская красотка взяла тебя на абордаж, а ты совсем-совсем не хочешь поразвлечься с ней наедине. Ну и зря, она прелесть. К сожалению, у меня сегодня важная встреча со старыми друзьями. Но я могу подогнать тебе кое-кого. Одного длинноухого хмурого типа, ты его знаешь. Он мне кое-что задолжал. Так как, пойдёт?
— Ты можешь уговорить Фенриса? В самом деле?
— Да, да, только не умри от счастья. Как-нибудь сочтёмся. Я знаю одно хорошенькое место за пристанью…

В церкви было прохладно и сумрачно. Молчаливые жрицы и послушницы бесшумно занимались своими делами. Гаррет поёжился. Ему никогда не нравилось это место.
— Себастьян? Не отвлекаю?
Мужчина поднялся с колен. Мягко улыбнувшись, ответил:
— Что ты. Я могу чем-то помочь?
— Да, несомненно. Сегодня День Всех Душ, ты знаешь? Мерриль попросила меня проводить её к месту поминовения. Сами эльфы туда давно не ходят, так что никого кроме нас не будет.
— Я не могу участвовать в языческих эльфийских обрядах. Это подрывает мою веру в Создателя!
— Да тебя никто и не просит участвовать! Просто побудь с нами на всякий случай. Мало ли что.
— Нет. Андрасте не одобрит этот поступок. Я с радостью помогу тебе во всём — ты мой друг. Но не в таком деле. А теперь, с твоего позволения, я вернусь к молитвам.
Хоук вздохнул. Приближался полдень.

День в самом разгаре. Горячий воздух наполнен пылью. Люди спрятались от жары и попивают холодный эль в своих домах или в «Висельнике». Только трое сумасшедших стоят на площади Верхнего города, обливаясь потом и старательно выбирая самые крепкие выражения.
— И где она? Мы прохлаждаемся здесь уже час!
— Не ворчи, Эльф. Ты ещё на центральной площади не был, вот где настоящая прохлада, ух! Толпища народу и солнце.
— Ребята, я и сам не в восторге. Но надо подождать. Кстати, Фенрис, что ты задолжал Изабелле?
— Ничего. Мы… играли в карты.
— Наш главный магоненавистник играл в «Порочную добродетель» на желание. И проиграл, разумеется.
— Откуда ты знаешь, Варрик? — Фенрис напрягся.
— Птичка напела.
— Я сверну ей шею.
— Попробуй. Она сама кому угодно шею свернёт. Ладно, всё это очень весело, но, Хоук, ты уверен, что это была хорошая идея?
— Варрик, я абсолютно уверен, что это была плохая идея.
— И ты втянул нас во всё это. Мы помогаем магу крови!
— Фенрис, Мерриль не малефикар. Она только чуть-чуть владеет древней магией. И всё.
— Святая простота, Хоук. Чуть-чуть!
— Варрик!
— А вот и я!
Мужчины синхронно обернулись. Взорам их предстала совершенно запыхавшаяся эльфийка, доблестно волочившая за собой Элювиан. Хоук от удивления уронил меч, Варрик плюхнулся на землю, чудом не зацепив Бьянку, Фенрис же сделал самое недовольное лицо, на которое был способен. Мерриль лучезарно улыбалась, совершенно не обратив внимания на произведённый эффект. С трудом совладав с собой, Гаррет печально спросил:
— Зачем тебе зеркало, Мерриль? Разве Элювианы не предназначены для использования на расстоянии? И он ведь разбитый…
— Маргаритка будет любоваться собой в полный рост. Но Хоук прав, это можно было сделать и сидя дома.
— Вы ничего не понимаете! Я, может быть, починю его.
— Где? — скептицизму Фенриса не было предела.
— Ну, там, на месте.
— Так, Маргаритка. Никто здесь не горит желанием тащить твою ценную стекляшку. Мы прождали тебя час в самом пекле. Сейчас ты отнесёшь её…
— Обратно?! — в один голос воскликнули Мерриль и Хоук.
— Нет, к Фенрису, всё равно мы рядом.
— Что?! Я не позволю вам использовать мой дом в качестве хранилища магического антиквариата!
— Дружище, если, когда мы вернёмся, твоё драгоценное поместье будет наполнено демонами, можешь меня побить.
— Аргх.
— Всё, идём. Надо ещё уговорить Хранительницу, — подытожил Хоук.
— Мой Элювиан…
— Только не реви. Ты меня и так бесишь.
— Хэй, повежливее с девочкой, Эльф.

В лесу было хорошо. Жара потихоньку спадала, день близился к завершению. Фенрис успел три раза поругаться с Мерриль, два раза — с Варриком и ни разу — с Хоуком. В итоге все шли в напряжённом молчании.
Долийцы спокойно встретили Хоука и настороженно — Мерриль. Хранительница сама вышла навстречу гостям.
— Andaran atish’an, друзья. Мерриль, da’len, ты так и не передумала?
Девушка отрицательно покачала головой. Маретари вздохнула. Потом обратилась к Хоуку, уже догадываясь, что он ответит:
— Так зачем вы посетили нас?
— Мы хотели бы воздать почести усопшим в этот день. К древнему захоронению уже давно никто не ходил. В знак уважения позвольте нам сделать это. Мерриль покажет дорогу.
Хранительница подозрительно посмотрела на Хоука. Тот сделал честное и уверенное лицо. Мерриль опустила глаза. Варрик отвёл Фенриса в сторону и начал увлечённо рассказывать ему о красотах природы. Эльф к её красотам был вполне равнодушен, так что гном нашёл неблагодарного слушателя.
Хранительница понимала, что ей придётся пустить всю эту разношёрстную группу, потому что Мерриль не успокоится, пока не добьётся своего, а Хоук и его команда — единственные, кто способен свести ущерб к минимуму. Поэтому она не без сожаления дала своё благословение.

Солнце садилось. Мерриль в нерешительности топталась у защитного барьера, кидая виноватые взгляды в сторону Хоука. Гаррет игнорировал их с потрясающей суровостью. Варрик и Фенрис вяло огрызались друг на друга, сидя на траве. Несколько часов восхождения по крутому склону вымотали всех, и только Мерриль была полна энергии. На её пути было всего одно препятствие, и сейчас эльфийка пыталась разобраться с хитросплетением заклинания. Сконцентрировавшись, она выпустила поток энергии в барьер. Раздался грохот, сыпануло искрами. Хоук ловко отскочил, а вот Мерриль повезло меньше. Сбив огонь с одежды, она уже с большей осторожностью попыталась снова.

Через полчаса Варрик исчерпал своё красноречие, а Фенрис — раздражение, и они просто лежали, лениво наблюдая закат. Защитник отколупал кусок от какого-то валуна и старательно выцарапывал на нём неприличное слово эльфийскими рунами. Мерриль отчаялась справиться обычным способом и достала кинжал. Воровато оглянувшись и убедившись, что на неё никто не обращает внимания, она полоснула себя по ладони и прошептала заветные слова. Барьер вспыхнул, мигнул и исчез.
— Получилось!
От этого вопля все вздрогнули.
— Ну наконец-то. Я уж думал, что нам придётся здесь заночевать, — Фенрису не хватило яда, чтобы сделать эту фразу хоть сколько-нибудь обидной. Варрик устало хмыкнул, поднимаясь. Хоук поинтересовался:
— Всё в порядке?
— Да, не волнуйтесь, — уверенно соврала Мерриль, пряча порезанную руку. — Идём?
— Идём.

Выбравшись из подземного прохода, друзья направились по тропинке, которую Мерриль с третьей попытки отыскала в зарослях. Фенрис мрачно выковыривал колючки из волос, Варрик стряхивал с Бьянки остатки паутины. Хоук задумчиво произнёс:
— И почему паукам непременно нужно быть огромными и жить именно там, где мы проходим?
— Лучше скажи, зачем тебе нужно ходить там, где живут эти пауки.
— А наш Задумчивый Эльф прав в кои-то веки.
— Смотрите, мы почти пришли!
— То же самое ты говорила три поворота назад, — Фенрис пнул ближайший куст.

Наконец перед спутниками открылась поляна овальной формы. Древние надгробия почти полностью скрывались в высокой траве. Рядом с самым большим камнем стоял фонтан, в котором ещё текла кристально чистая вода. Хоук подошёл поближе.
— Я бы не советовал тебе пить, — рассудительно заметил Варрик.
— И умываться, — поддержал его Фенрис.
Хоук испытывал жажду, но сделал вид, что просто захотел поближе рассмотреть полустёртые руны. Наклонившись, он заметил в траве рядом с фонтаном маленький кувшинчик. Мерриль тут же схватила его.
— Вот! В него надо набрать воды, произнести слова поминовения и оросить каждое надгробие. Ничего опасного! Правда-правда.
Хоук вздохнул. «Ничего опасного» в исполнении Мерриль звучало как «опаснее не бывает». Но делать было нечего, и он посторонился, пропуская девушку к фонтану. Неосторожно взяв кувшинчик, эльфийка вновь растревожила порез на ладони. В тайне радуясь, что теперь может свалить рану на острые шипы в зарослях, Мерриль наполнила сосуд, случайно смешав воду со своей кровью. Потом она быстро выпалила заученные слова и обошла все могилы. Закончив, она положила пустой кувшинчик на место.

Ярко светила луна, всё в природе было мирно и спокойно. Все вздохнули с облегчением.
— Ну что, можем возвращаться? — с надеждой спросил Хоук. Возражений не было, так что он первым направился обратно.
Хруст.
— Что это за звук? — настороженно спросил Варрик.
Скрежет. Хруст.
Земля задрожала, могилы взбугрились, и на землю ступили древние рыцари. Уже не такие прекрасные, как были при жизни. Фенрис сплюнул, Гаррет выругался сквозь зубы, Варрик приготовил арбалет.
— Мерриль! — Хоук был настроен решительно.
— Я не знаю, как так вышло!
— И почему я не удивлён? — меланхолично заметил Фенрис.
— Бьянка готова к вечеринке! — воскликнул Варрик.
— Мерриль, ты можешь атаковать их всех одновременно?
— Да!
— Только нас не задень, — фыркнул эльф.
— Постараюсь! — девушка взмахнула посохом. Рыцари застыли ледяными изваяниями самим себе.
— Мррль!!! — промычал Хоук, с трудом размыкая замороженные губы. Волосы Фенриса превратились в живописные сосульки.
— Ой! Сейчас я всё исправлю! — эльфийка вновь взмахнула посохом.
— А-а-а-а-а!!!
Хоук и Фенрис рухнули на землю, сбивая с себя пламя. Варрик, выпустив несколько стрел и разбив одного рыцаря, бросился им помогать. Восставшие из мёртвых эльфы тем временем разморозились и двинулись в атаку. Всё ещё медленно, отходя ото льда. Это и спасло героев, которые успели спрятаться за самым большим надгробием. Мерриль поставила барьер вокруг себя и воинов. Хоук молча отобрал у неё посох и взамен вручил обычную палку.
— Но как же я буду плести заклинания?
— Никак, — мужчины были единодушны.
— Ты их так бей. Целее будем, — ласково попросил Варрик.
Мёртвые уже достигли барьера. С каждым ударом он становился всё тоньше. Хоук и Фенрис заняли позиции с двух сторон от камня. Каждый понимал, что если они не справятся, то придётся вернуть Мерриль посох, а это граничило с самоубийством. Варрик старательно расстреливал лучников и магов врага. Но сколько бы урона ни получали восставшие эльфы, они продолжали сражаться. Даже разрубленные на куски, они двигались и атаковали тем, что осталось. Наконец образовалась куча тел и конечностей, копошащихся и мешающих друг другу. Мерриль не выдержала. Сняв с пояса склянку с жидким огнём, она крикнула:
— В сторону! — и метнула бутылочку. Раздался взрыв. Хоука снесло ударной волной, Фенрис лишился своей роскошной шевелюры, а Варрик едва успел укрыться. «Вот где пекло», — подумал гном, наблюдая за алыми всполохами.
— Мерриль!!!
Эльфийка, пискнув, бросилась бежать.

Хоук очнулся вечером следующего дня. Всё тело болело, перед глазами плыли круги. Со стоном он приподнялся на локтях. Первым, кого он увидел, был Андерс, аккуратно складывающий склянки с зельями в сумку.
— О, ты очнулся. Как знал, что нужно приготовить для тебя парочку, — маг кивком указал на пустые бутылочки. — На тебе места живого не было, когда тебя принесли. Кстати, может, ты мне объяснишь, зачем Фенрис побрился? А то он как-то странно молчит и сжимает меч, а Варрик смеётся, как сумасшедший. Кстати, они подрались. А Мерриль я вообще не видел. Вы её случаем не потеряли по дороге?
Хоук, хмыкнув, лёг обратно.
— Как праздник-то хоть прошёл? Вот мы с Авелин и Изабеллой неплохо посидели у меня. Себастьян, кстати, тоже заглядывал, тебя искал. Бормотал что-то про извинения, но это он сам тебе скажет.
Гаррет вздохнул:
— Отлично. Вот только, сказать по правде, больше я никогда не буду праздновать День Всех Душ.