— Как это могло произойти? — рявкнула Кусланд, приподнимаясь со своего кресла.
Натаниэль пожал плечами и спокойно посмотрел в кипящие гневом серые глаза.
— После атаки Амарантайна порождениями тьмы сотни человек были покусаны Детьми. Что-то в слюне этих тварей вызвало мутацию.
Кусланд сощурилась.
— То есть ты хочешь сказать, что Амарантайн заполонили порождения тьмы?
— Нет, — покачал головой Хоу. По его лицу пробежала тень. — Мы не знаем, во что превращаются зараженные. Мы никогда прежде такого не видели.
Наступила тишина. Кусланд сильно побледнела. Даже Огрен в кои-то веки выглядел серьезно.
Буквально несколько дней назад Натаниэль вместе с Кусланд и остальными отбивал Амарантайн от армии Матери, и казалось, что на этом ужасы закончились.
А теперь с трудом выжившие горожане превращаются в неведомых тварей.
— Это невозможно! — прошипела Кусланд. — Порождения тьмы убиты — все до единого!
— И уже одиннадцать человек перевоплотились, а еще больше погибло.
Кусланд какое-то время молчала.
— Никто не должен узнать.
— Все уже знают, — негромко сказал Хоу. — Зараза уже появилась в порту. И ее не остановить.
На миг снова воцарилась тишина, а потом все заговорили разом. Веланна желала знать, что делать и куда идти. Огрен высказал предложение пойти и уничтожить разносчиков заразы. Кусланд подняла руку, призывая всех к тишине.
— Тихо! — крикнула она. Потом женщина закрыла глаза, понимая, что война еще далеко не закончена, она по-прежнему продолжается на улицах Амаратнайна — улицах, где она совсем недавно проливала кровь.
— Натаниэль, подготовься, — велела она. — Мы выступаем на рассвете.
— Мы же не знаем точно, что люди действительно мутируют от укусов! — воспротивился Андерс. — Может, это все слухи и…
Маг осекся под тяжелым взглядом Хоу. Затем Натаниэль обернулся, бросив на Кусланд долгий взгляд.
— Нам нельзя медлить.

***

Они прибыли слишком поздно.
Амарантайн встретил Хоу запахом разложения, пепла и огня. Главные ворота были открыты настежь, но у входа никого не было. Улицы города были залиты кровью — засохшей и еще свежей, темной и светлой. Смрад стоял невыносимый. Кусланд поначалу чуть не задохнулась от вони.
— Ты Страж и испытываешь брезгливость? — мрачно бросил Хоу.
Кусланд одарила Натаниэля неприязненным взглядом и демонстративно втянула в себя воздух, заметно побледнев.
— Заткнись и топай, — посоветовала она.
Натаниэль пожал плечами и подчинился.
Скоро на дороге стали попадаться тела — жутко искалеченные, с оторванными от тела кусками плоти. Глаза мертвецов были широко открыты, и в них уже копошились черви. Веланна презрительно сморщила носик.
— Фу!
— Хоу! — дрогнувшим голосом позвала Кусланд. — Ты сказал, что заражено всего одиннадцать человек. А тут…
— Я сказал лишь то, что слышал, — Натаниэль осторожно переступил через обезображенное тело маленькой девочки. — Но, похоже, ситуация вышла из-под контроля.
Внезапно он пошатнулся — ногу словно сдавили клешнями. Он закричал и попытался вырваться, но лишь упал на землю, лицом в зловонную кровавую лужу.
— Натаниэль! — закричала Кусланд, и в ее голосе Хоу услышал неподдельный страх.
Он обернулся и обмер: держась за его ногу, отвратительно скалилась воспаленными деснами еще минуту назад бездыханная девочка. Из ран на ее шее текла черная кровь, белки глаз стали красными, ресницы слиплись от крови. Кожа странно побледнела, отдавая синевой, а изо рта струился гной, оседая на по-звериному острых зубах.
Натаниэль отшатнулся, пытаясь подняться на ноги. Девочка, ощерившись, скользнула к нему и прыгнула на грудь. Ее зубы клацали возле горла Хоу, издавая странный, глухой звук.
— Убей ее! — закричал Натаниэль. — Убей!
Кусланд тряслась как осиновый лист, опустив меч и бессильно глядя, как девочка пытается укусить Хоу за шею. Она выглядела растерянной и напуганной.
— Чего ты ждешь? — орал Хоу. — ПРИКОНЧИ ЕЕ!
Вместо Кусланд на помощь пришел Андерс. Пламя охватило зараженную девочку, и Хоу с отвращением скинул ее с себя, тяжело дыша. Андерс помог мужчине подняться на ноги. Кипя от гнева, Натаниэль рывком потряс за плечи напуганную командоршу и ударил ее по щеке.
Серые глаза вспыхнули злобой.
— Как ты смеешь…
— Хватит! — рявкнул Хоу. — Приди в себя!
Кусланд хотела что-то сказать, но Андерс прервал ее.
— Где все выжившие? — спросил он. — Должен же был остаться хоть кто-то.
Натаниэль нахмурился.
— Церковь, — сказал он внезапно. — Там всегда все прячутся.
Кусланд внимательно посмотрела на него.
— Тогда бегом, — решила она. — Нужно найти их.
— И что дальше? — желчно спросил Хоу. — Заставишь их сражаться?
— Нет, — спокойно сказала женщина. — Только тех, кто может держать в руке меч.
— Хочешь собрать из них ополчение? — заметил Андерс. — Нам встретился всего один зараженный.
Кусланд бросила на мага мрачный взгляд и перехватила клинок поудобнее.
— И это не значит, что больше мы никого не найдем, — сухо ответила она.

***

В церкви было не протолкнуться. Все, кто сумел, собрались здесь, как рыбы в стае, а кто не успел — умирали на улицах, не добежав до укрытия. Несколько женщин с детьми жались в углу и плакали. Почти все стояли неподвижно. Никто не разговаривал. Они выглядели как пленники, ожидающие казни.
По сути, так оно и было.
Хоу посмотрел на плачущих женщин. Среди них была Делайла, и она была без мужа. Где он находился в тот момент, когда хрупкий мир рухнул в бездну? Возможно, он отправился за черту города, а быть может, шел по рынку, пытаясь купить такой редкий после войны хлеб. Кто знает, жив ли он?
Делайла встретилась глазами с Натаниэлем и заплакала сильнее. Хоу хотелось подойти к сестре и утешить ее, но Кусланд сжала его руку, и Хоу, увидев выражение ее лица, вернул пожатие.
— Ты боишься? — негромко спросил Натаниэль.
— Да, — сказала она. — И за этих людей тоже.
— Это самое безопасное место в городе. Здесь прочные двери, и храмовники, если что, смогут защитить людей.
Кусланд кивнула и отпустила руку Натаниэля. Ее лицо снова стало непроницаемым.
— Нам нужно найти людей. Нужно очистить город от заразы.
Ее голос эхом отдался от сводов церкви и затих.
Никто так и не шевельнулся.
— Мы никуда не пойдем, — сказал оборванного вида мужчина с воспаленными от непролитых слез глазами.
— Вы должны защитить свой город! — возразила Кусланд, вскинув голову. — Вы отбили Амарантайн от порождений тьмы — так сделайте это снова!
Мужчина окинул взглядом остальных.
— Ты видишь здесь воинов? Здесь всего лишь сотня-другая перепуганных женщин, детей и стариков. Остальные, кто мог сражаться, уже погибли.
Хоу открыл рот.
— Вы должны…
— Мы не пойдем! — закричала какая-то женщина. — Создатель защищает нас, покуда мы в этих стенах! За дверью нас ждет одно — смерть! Вы Серые Стражи — вот и защищайте нас, как должно!
Остальные согласно закивали. Натаниэль почувствовал удушье.
«Вот и все».

***

Колчан быстро пустел, пронзая одну распухшую глотку за другой. Зараженные шли нестройной волной, стекаясь по улицам, словно вино, разлитое по столу. Клинок Кусланд обагрился кровью, а на руках и шее зияли рваные раны. Веланна отстала и потерялась; Хоу хотел было вернуться за ней, но Кусланд запретила.
— Она уже погибла! — жестко сказала она. — Мы должны идти!
И Хоу не стал спорить, хотя на сердце стало очень холодно, а ладони повлажнели от внезапно накатившего ужаса.
Выстрел, еще один, и еще. Секира Огрена мелькала вверх и вниз, разрубая гниющую плоть и мягкие кости. Смрад стал невыносимым, а над головой назойливо жужжали мухи — рой мух, которые садились на окровавленные останки, трепеща крыльями.
— Я не могу их сдержать! — закричал Андерс, когда закат заполыхал на горизонте. Маг был очень бледен, а руки его дрожали от напряжения. Стена огня, которую он поддерживал несколько часов, стала слабее. Скоро она вовсе исчезнет, и тогда твари, оставшиеся по ту сторону, одержат победу.
Натаниэль видел их — длинные багровые языки, выпученные глаза и густая слюна, стекающая с уголков рассеченных губ, лезущие клочьями волосы, оскаленные клыки и длинные, загнутые ногти, под которыми засыхала кровь. Их горячее дыхание пахло смертью, и теперь Натаниэлю показалось, что война с порождениями тьмы была игрой.
Кусланд покачнулась. Глаза ее стали красными и запали, лицевые кости сильно выдались вперед.
— Натаниэль, — прошептала она. — Помоги…
Хоу подхватил ее под руки. Ее трясло, струйка крови стекала по подбородку.
— Андерс! — крикнул Хоу. — В таверну! Запри дверь.
Стена пламени мгновенно исчезла, и твари, издав торжествующий рев, бросились вперед.
— Бегом! — рыкнул Огрен, прикрывая Хоу и Кусланд своим маленьким, коренастым телом. — Я их задержу!
Он снова замахал топором, пока Натаниэль втаскивал обессиленную Кусланд в темный зал. Андерс бросился следом и взялся за дверь.
— Огрен!
Гном нетерпеливо передернул плечами и уже шагнул за порог, довольно ухмыляясь.
— Славная битва, — крякнул он.
На его плечи легли десятки гниющих рук и гном, подавившись своими словами, рухнул на землю, оттаскиваемый заразной толпой.
— Нет! — закричала Кусланд. — Нет, Огрен!
Доспехи скрипели, сжимаемые когтистыми руками, и гном закричал — громко и надрывно, когда длинные клыки зараженных мертвецов проткнули его горло. Короткие руки и ноги содрогались, а на губах запузырилась пена.
— Огрен! — рыдала Кусланд, обмякнув на руках Натаниэля.
— Андерс, закрой дверь! — приказал Хоу, чувствуя, как к горлу подкатывает волна тошноты.
Маг запечатал дверь. В нее тут же заскреблись зараженные, яростно рыча и царапая ногтями гладкое дерево.
Натаниэль откинулся на спинку стула и спрятал лицо в ладонях. Его трясло.

Крики Огрена стихли, теперь слышалось только невыносимо мерзкое, жадное чавканье. Кусланд снова разрыдалась, а потом, поперхнувшись, начала кашлять, приложив руки к горлу.
«Ее покусали, — подумал Хоу. — А Огрен уже мертв. А ведь у него была жена… и ребенок. Он обещал, что вернется, будет писать письма…»
Андерс опустился рядом и положил руку на плечо лучника. Подойти к безутешно рыдающей Кусланд он не решался.
— Что теперь будет? — шепотом спросил маг. Натаниэль поднял голову.
— Мы умрем, — слова слетели с губ легко, как будто ждали этого давно. Сказав это, Хоу с ужасом понял, как правдивы его слова.
Что могут сделать три Серых Стража в городе, заполоненном монстрами? Что они сделают, когда их командир заражен и перевоплощается в одну из тварей, сожравших Огрена?
Словно в подтвержение Кусланд снова зашлась жутким кашлем, сплевывая кровавые сгустки на пол, после чего прижалась спиной к стене и застонала. На бледном лбу выступили капельки пота.
Дверь содрогнулась от тяжелых ударов — твари чувствовали живую плоть. Натаниэль подумал, что дверь недолго будет им преградой.
«Раз».

Губы Андерса дрогнули.
— Хоу, — хрипло выдавил он, — это конец.
Лучник только отрывисто кивнул и опустился рядом с Кусланд. Ее губы потрескались, ногти на руках почернели, белки глаз покраснели.
— В детстве, — выплюнула она через силу, — я читала, что герои должны умирать в страшных муках. А теперь умираю сама.
Натаниэль глубоко втянул в себя воздух. От Кусланд запахло мертвечиной.
— Мы ничего не можем сделать, — сообщил он тихо.
Кусланд громко, хрипло рассмеялась, царапая ногтями пол.
— Я знаю, Хоу, — ее глаза, почерневшие и жуткие, встретились с его серыми глазами. Женщина перестала улыбаться. — Помнишь, как ты пробрался в крепость, пытаясь убить меня?
Хоу кивнул.
— Да.
Глаза Кусланд стали холодными.
— Я думаю, что самое время.
Клинок на бедре Хоу неприятно потяжелел — лишь сейчас Натаниэль ощутил его вес. Лучника пробрала дрожь.
— Ты спятила, да? — осведомился он.
Губы Кусланд растянулись в улыбке.
— Сделай это, Хоу, — сказала она. — Только быстро.
Дверь содрогнулась снова. Петли неприятно заскрипели.
«Два».

Потная рука легла на навершие клинка. Глаза Кусланд вспыхнули странным торжеством. Резцы вытянулись и коснулись узкой нижней губы.
— Давай, — прохрипела она. — Отправь меня к Создателю.
Рука немилосердно дрожала, когда Хоу доставал клинок. Сталь обжигала пальцы, а к горлу подкатил комок.
— Страж…
— Мне помочь тебе, Хоу? — улыбнулась Кусланд. — Я убила твоего отца в Денериме, ты не забыл? Зарезала, как свинью. Он кричал, захлебываясь своей гнилой кровью, и смешно дергался. И пахло от него теплым мясом… теплым, парным мясом…
Клинок сверкнул в полумраке, и изо рта Кусланд хлынула кровь. Алые глаза завращались в глазницах и остановились на лице Хоу, а на губах по-прежнему расцветала злая улыбка.
— Вот и все, — прошептал Андерс. — А теперь…
Дверь застонала, словно раненый зверь, и распахнулась.
«Создатель, — взмолился Хоу, осознав, что он рыдает от страха. — Помоги…»
Но никто не помог. Последнее, что помнил Натаниэль, — это холодные руки на своем горле и черноту, что ринулась на него и заполонила все вокруг. Крик Андерса захлебнулся и утих. Кроме рычания тварей не осталось ничего. А кровь растекалась по деревянному полу, впитываясь в остро пахнущее дерево.
«Три».