То, что мертво, умереть не может.
(Дж. Р.Р. Мартин, «Песнь льда и пламени»)

Банн Эсмерель подошла к вычурной кованой калитке своего дома в Амарантайне. Ее верные солдаты всегда открывали перед ней двери, помогали перенести вещи и в целом всегда протягивали руку помощи немолодой женщине. Солдаты же Элиссы Кусланд не забивали свои головы такими вещами, как хорошие манеры. Эсмерель постоянно ощущала их взгляды на своей спине.
Женщина больше не чувствовала уюта и теплоты собственного дома. Те же комнаты, та же мебель, но ощущение было, словно ее отправили в ссылку.
Эсмерель зашла в свои апартаменты и плотно закрыла двери. Раньше не было необходимости везде закрывать за собой двери в собственном доме. А сейчас руки так и чесались завесить все окна длинными занавесками. Скрыть себя от глаз солдат, которые наверняка докладывают Кусланд о каждом шаге женщины, к которой они приставлены якобы для охраны.
Эсмерель задвинула щеколду на двери и прошла в середину своего кабинета. Боковое зрение уловило нечто странное, женщина повернулась к источнику своего беспокойства. В ее кресле восседала Элисса Кусланд.
Эсмерель невольно бросила взгляд на аккуратный шрам на шее у командора, затем все же заставила себя посмотреть в зеленые глаза Героини Ферелдена, которые не предвещали ей ничего хорошего.
Стоит ли продолжать карнавал, когда маски сняты?
— Командор, чем обязана в столь поздний час? — произнесла женщина.
— Мне все известно. Отряд Бернарда Де Ниве уничтожен, как и маг с Черных болот. О судьбе Темного Волка вам нет нужды рассказывать. Вы проиграли, Эсмерель, — перешла прямо к делу Элисса.
— Командор, я не понимаю.
Элисса подскочила к женщине и ударила ее в живот. Эсмерель быстро оказалась распростертой на дорогом ковре. Кусланд угрожающе поднесла нож к ее горлу:
— Командор, вы угрожаете беззащитной немолодой женщине, разве это благородно?
— Благородство, — протянула Элисса. — Почему все, кто так презирает это понятие, так быстро прячутся за ним, когда приходит время расплаты?
— Вы этого не сделаете, — женщина постаралась, чтобы ее голос звучал уверенно.
— Эсмерель, вы говорите одно, а ваших глазах я отчетливо вижу страх. Отчего же это? Разве сейчас я не похожа на ту, кем вы пытались меня выставить: безумная, жестокая и одержимая убийца?
— Командор…
— Не смейте меня так называть! Для вас мой титул ничто, ведь вы связались с представителем из другой страны только ради того, чтобы сместить меня, — нож Элиссы почти подобрался к глазу женщины.
— Что вы хотите от меня?
— Признания.
— Судя по вашим словам, вы и так в курсе всего произошедшего.
— По какому критерию вы выбирали предпринимателя на Черные болота?
— Что? — удивилась Эсмерель.
— Почему вы выбрали именно его?
— К чему этот вопрос? — непонимающе произнесла женщина.
— Вы уговорили именно его приехать в Амарантайн. Из-за девочки?
— Да.
Эсмерель мысленно подготовилась к худшему, но Элисса внезапно опустила ее и спрятала нож. Кусланд протянула руку и женщина, ухватившись за нее, поднялась на ноги. Командор уселась за небольшой круглый стол с красивой резьбой, жестом Элисса велела Эсмерель сесть напротив нее.
— Рассказывайте, — спокойно произнесла девушка.

— Первый раз я увидела вас задолго до вашего прибытия в Амарантайн, — начала Эсмерель. — Но вы были тогда слишком молоды и слишком увлечены другими занятиями, чтобы запомнить меня. Рендон Хоу взял меня и лорда Эддельбрека с собой в Хайевер. Ваш отец все никак не умолкал, рассказывая о том, как его дочь бьет всех мальчишек на деревянных мечах. Брайс был настроен серьезно, он даже привел нас в зал, в котором вы тогда тренировались. Вы были настолько увлечены тем, что загоняли в угол какого-то рыжеволосого мальчика, что даже не обернулись вошедшим гостям. Я же запомнила вас. Во мне зародилась уверенность, что рано или поздно вы будете распоряжаться судьбой Амарантайна. Можете назвать это пророчеством или суеверием немолодой женщины. Правда, в тот момент я была уверена, что нашим краем вы будете распоряжаться в качестве жены одного из сыновей Хоу. А история повернула все по-другому.
Эсмерель сделала паузу, женщина погрузилась в прошлое на несколько минут и продолжила:
— Черные болота. Поначалу это был действительно план по спасению края. Много кого достало, что деньги уходят только на содержание армии и беженцев. Вы не хотели меня слушать. Поэтому я решила действовать сама. Черные болота — рискованный план, который мог окупиться торговцам далеко не сразу. Но он решал проблему беженцев и освобождал Амарантайн от их присутствия. На болотах у них появилась бы возможность отстроить все заново и начать работать…
— Эсмерель, — прервала женщину Элисса. — Я согласилась на этот план еще тогда, в зале Башни Бдения, нет нужды его повторно расхваливать.
— Я встречалась с торговцами из разных стран, чтобы обсудить этот план. На одной из встреч я увидела предпринимателя с дочерью. Один небрежный взгляд, брошенный в сторону дитя, вернул меня в прошлое, в тот день, когда я впервые увидела вас в Хайевере. Кто-то из собравшихся тогда на встрече сказал касательно девочки: «Такое упрямство достойно похвалы. Но когда малютка вырастет, она будет очень несчастна. Если к тому времени она не обуздает собственную гордыню, то это погубит ее и всех, кто будет за ней следовать». Отец девочки тогда фыркнул и сказал, что мужчина, произнесший это все, драматизирует, и желание Аниты быть героиней — всего лишь временный детский каприз.
— Полагаю, вы отнеслись к этой фразе серьезнее, — встряла Элисса.
— Да. С этого все и началось. Ваши действия склонили меня к сотрудничеству с орлесианцами.
— Эсмерель, давайте называть все своими именами, — улыбнулась командор. — Во все времена такое «сотрудничество» называлось изменой.
— Императрица не так агрессивно настроена против Ферелдена, как вы думаете, — продолжила Эсмерель, проигнорировав укол Элиссы. — Чего не скажешь о влиятельной знати Орлея. Найти союзника было не так уж сложно. Несмотря на лояльность Селины к Ферелдену, если бы вас устранили с политической арены и король Алистер остался вдовцом, императрица не упустила бы этот шанс. И наградила бы того, кто предоставил ей такую возможность.
— То есть вашего знатного орлесианского союзника, — догадалась Элисса. — Не забудьте написать мне его имя на бумаге, а то фамилии орлесианцев порою сложно произнести, не то что запомнить.
— Дальше я вернулась в Амарантайн и начала аккуратно подбирать союзников. О моих действиях пронюхала Темный Волк. На тот момент ее призрачная организация имела сильное влияние в этом крае. Слухи и информация оказались разрушительным и в то же время незаметным оружием. Я удивилась, узнав, что это леди Тамра. Хитрая девица сама предложила мне помощь. Она уже давно считала, что ваше правление здесь только вредит Амарантайну, и предлагала заменить вас на Натаниэля Хоу. Что ж, все остальное вы уже и так знаете.

Банн замолчала, глядя на Элиссу, как на судью, которая должна вынести ей приговор.
— Эсмерель, вы хоть понимаете, сколько людей погибло из-за ваших интриг?
— Да. Это цена, которую вынуждены были заплатить все участники заговора во благо Амарантайна. Конечно же, не все пошло гладко. В особенности после смерти леди Тамры, да и орлесианцы, которые посчитали, что раз они находятся в другой стране, то могут творить все, что им заблагорассудится, — пальцы Эсмерель с силой впились в подлокотники кресла. — То, что орлесианцы сотворили на той ферме, было ужасно.
— Значит, пытки и изнасилование вы считаете недопустимыми, а убийство множества невинных людей — вынужденной мерой. Странная у вас мораль, Эсмерель.
— Вы королева, и не мне рассказывать вам о необходимости делать сложный выбор, — женщина пристально посмотрела на Элиссу. — Что вы намерены делать со мной?
Командор протянула ей бумагу и чернильницу:
— Мне нужно ваше письменное признание. Все то, что вы только что рассказали мне, вы сейчас запишете на бумаге, под которой поставите свою фамильную печать. И там же вы укажете имена всех участников заговора. Орлесианского аристократа, с которым вы связались, подкупленных солдат в Башне Бдения, знати из Амарантайна, представителей Гильдии. Наверняка самые «ценные» их караваны всегда доходили до пункта назначения без приключений.
— А что получу я взамен? — спросила женщина.
— Эсмерель, вы сидите в доме, окруженном моими солдатами. Хваленый орлесианский отряд перебит на Глубинных тропах, ваши преданные солдаты сейчас далеко. Здесь и сейчас я могу сделать с вами все, что угодно. А вы как ни в чем не бывало пытаетесь диктовать мне условия, — улыбнулась Элисса.
— Вам нужны эти имена. Верно? Тогда вы сможете отловить виновных и наказать. Сейчас люди оправятся от всего произошедшего на Черных болотах и потребуют крови. Казните меня без моего письменного признания, и я стану мученицей, как Эддельбрек.
— Я могу убить вас прямо сейчас.
— Вам нужны имена и доказательства.

Комната погрузилась в напряженное молчание. Женщины не моргая смотрели друг на друга. Пальцы Эсмерель все сильнее впивались в подлокотники дорогого кресла. Элисса, скрестив руки на груди, произнесла:
— Чего вы хотите?
— Свою жизнь, — не колеблясь, произнесла Эсмерель.
— Пожизненное заключение — это просто подарок для вас после всего того, что вы натворили. Ни за что! Все, на что вы можете рассчитывать, — это быстрая смерть.
— Можете думать обо мне все, что угодно, но я всегда защищала интересы Амарантайна. Раз уж мы сняли маски, то все случившееся — ваша вина. Мне пришлось искать сторонников в Орлее, потому что вы были упрямы и не желали ни слушать кого-либо, ни искать компромисса. Я посчитала, что, убрав вашу фигуру с политической арены, сделаю лучше для Ферелдена. Вы мне не нравитесь, но это не значит, что я не жалею о всех тех, кем пришлось пожертвовать из-за вас. И я хотела бы послужить своей стране.
— У вас потрясающее лицемерие, Эсмерель. Детоубийство, предательство, изнасилование — все это вы с легкостью подгоняете под благородные патриотические мотивы. Вы так убедительны, словно искренне верите в правильность свих поступков, — Элисса вздохнула. — Что вы предлагаете?
— Я изучала Серых Стражей. Мне известно, что во время посвящения вы можете умереть, а можете выжить, но ваша кровь навсегда остается оскверненной. Поэтому я прошу взять меня в Стражи.
— Что? — Элисса сдержалась, чтобы не расхохотаться женщине в лицо.
— Я ферелденка и с детства умею держать оружие и убивать им. Возможно, политика превратила меня в то, кем я являюсь сейчас. Но от этого мое желание послужить Ферелдену не становится меньше.
— Нужно было подумать об этом прежде, чем вы обратились к орлесианцам, — отрезала Элисса. — К тому же Стражи не служат какому-то государству. У нас совсем другое призвание.
— Да, вы правы, — подумав, произнесла женщина. — Тогда пусть скверна в моей крови станет наказанием. Я ведь могу умереть во время посвящения, а если выживу, учитывая мой возраст, то совсем скоро отправлюсь в последний путь Стражей. Вы ведь хотели возродить орден в Амарантайне, а из-за последних событий погибло достаточно много молодых рекрутов. Так что пополнение вам будет только на руку.
— Значит, вам нужно несколько лет жизни, прежде чем вы отправитесь на Глубинные тропы, — подытожила Элисса.
— Как видите, я прошу не так уж много.
— Со стороны ваше вступление в орден Стражей будет выглядеть, словно я вам все прощаю.
— Это будет выглядеть, как милосердие. И вы тем самым докажете, что вы не такое чудовище, которым вас видела я и те, кто был на моей стороне.
— Возьмите перо, Эсмерель, и пишите.
— Так мы договорились, я пишу признание и имена своих сообщников, а взамен вы посвящаете меня в Стражи?
— Пишите, Эсмерель, — повторила Элисса.
— Мы договорились?
Кусланд не ответила вслух, а лишь слабо утвердительно кивнула головой.

Эсмерель взялась за перо и принялась описывать «труд всей своей жизни». Прошло немало времени, прежде чем она закончила. Элисса внимательно прочитала бумаги и сочла результат приемлемым. Банн наблюдала за читающей девушкой.
— Вы забыли поставить свою печать, Эсмерель.
— Конечно.
Женщина прошлась к своему секретеру, через некоторое время вернулась и села за стол с печатью. Элисса встала позади нее, засунув руку в небольшую сумку, висевшую у нее на поясе. Эсмерель поставила печати на бумагах, а в следующее мгновение на ее шее оказалась веревка.
Элисса сжала ее со всей силы. Лицо банна Эсмерель исказилось от ужаса и удивления одновременно. Ее глаза округлились и умоляюще уставили на командора. Пальцы женщины в панике царапали подлокотник кресла, словно этим она могла как-то обеспечить себя воздухом.
Элисса Кусланд прекрасно понимала, что совершает хладнокровное убийство. Она смотрела в широко раскрытые глаза женщины и не ослабляла хватки.
Сколько людей погибло. Сейчас Элисса должна была увидеть их лица: капитана Гарэвела, сенешаля Вэрела, Варлана Воллнея и прочих. Но вместо них всех ей виделась девочка с рыжими косичками.
Женщина обмякла. Элисса старательно выдавала все за самоубийство.

***

Командор сидела в своем кабинете в Башне Бдения. Дверь распахнулась, Веланна, как обычно, вошла без стука.
— Сестра Хоу сошла с корабля в порту. Я видела это своими глазами, — взволнованно произнесла долийка.
— Идея плыть в Киркволл одной была не самой блестящей. Хорошо, что все обошлось. Ты говорила с ней? — поинтересовалась Кусланд.
— Вначале я хотела сразу же идти к тебе, но… — Веланна вздохнула. — Она узнала меня, и пришлось сопровождать ее до Амарантайна. В Киркволле сестра Хоу обратилась к некой Защитнице с просьбой найти брата, и та согласилась.
— Это логично. Он должен был отправиться по маршруту Хоук, — заметила Элисса.
— Думаешь, с Натаниэлем все будет хорошо?
Элисса сдержала улыбку. Похоже, Веланна решила довериться ей настолько, что даже открыто показала свое беспокойство о шемлене, не прикрываясь больше ярлыком «эта миссия очень важна».
— Думаю, да. Хоу не пропадет. Да и Защитница, судя по слухам, специализируется на спасении людей в безнадежных ситуациях.
— Тогда я не вижу смысла здесь больше оставаться. Нам нужно идти, и ты это знаешь.
— Да, знаю, — печально произнесла Элисса.
Командор посмотрела в окно, небо, как обычно, затянуло облаками. Кто бы мог подумать, что она будет скучать по Амарантайну. По проклятому краю, который перевернул и выпотрошил душу Элиссы.
— Я должна написать Хоу, — задумчиво произнесла командор. — Мне нужно оставить ему дальнейшие инструкции и поведать обо всем произошедшем. И еще написать Алистеру. Я все передам в конверте Делайле, а она — Хоу. Скажи Сигрун и Огрену, чтобы были к вечеру готовы. Кстати, сама не хочешь оставить пару слов для Натаниэля?
— Что? — непонимающе посмотрела на нее долийка.
— Ну, у людей принято, если ты отправляешься «спасать мир», оставлять любимым письма, где ты говоришь о своих чувствах, подводишь итог всего времени, проведенного вместе. И прежде чем упирать руки в бока и кричать, что это «глупая шемленская традиция», могу сказать, что Натаниэлю это будет приятно, и уж точно он будет удивлен.
— Но что я ему напишу?
— Можешь начать с того, что «он не такая сволочь, как большинство шемленов», — Элисса постаралась, чтобы ее голос не дрогнул и ее не пробило на смех. Ведь тогда Веланна решит, что Героиня Ферелдена над ней насмехается, и уж точно ничего писать не будет.
— Ну, я попробую, — решилась Первая.
Веланна вышла из кабинета. А Элисса села за стол и сделала то, что должна была. Кусланд обмакнула перо в чернильницу и принялась писать правду.

«Дорогой Алистер.

Я давно должна была это сделать. Написать тебе всю правду, тогда тебе не пришлось бы поручать сенешалю, докладывать о моих действиях. Я понимаю, что вынудило тебя так поступить, и сейчас должна рассказать тебе все как есть на самом деле.

Правда в том, что я совершила ряд чудовищных поступков. Я казнила невиновных людей, собственной рукой убила сенешаля, но все это произошло не без посторонней помощи. Знать Амрантайна обратилась к орлесианским аристократам, чтобы вместе с ними дискредитировать меня как правителя. Все это вылилось в бессчетное количество жертв. Если бы у них все получилось, то ты вернулся бы из Киркволла, найдя меня с веревкой на шее и убедительным письмом с раскаянием. Подробности того, что произошло, расскажет тебе Хоу, когда ты вернешься в Амарантайн.

Я хочу, чтобы Натаниэль стал эрлом этого края. И уверена, что он именно тот человек, который не ударит тебя в спину в трудный момент, именно благодаря ему и моим немногим друзьям мне удалось выжить.

Правда в том, что я ухожу. Надвигается настоящая буря, и ты, как никто другой, будешь нужен своему народу. Я бы очень хотела остаться в это трудное время подле тебя, но не могу, потому что должна быть в центре событий. Я не могу объяснить тебе и прошу об одном: не пытайся искать меня! Повторяю, даже не пытайся!

Я достаточно хорошо укрепила Амарантайн и надеюсь, в случае чего это место хорошо встретит натиск врага.

Если станет совсем худо, знай, что у меня и у тебя есть союзник — Архитектор. Мое личное с ним соглашение касается твоей жизни и безопасности. Так что советую впредь не сразу вытаскивать оружие, когда увидишь порождений тьмы. Ты можешь этого не одобрять, но это сильный союзник. И моя воля в том, чтобы он тебя спас в нужный момент. За это я заплатила своей кровью.

Правда в том, что стране нужен наследник. А значит, ты должен найти женщину, не оскверненную кровью порождений тьмы. Мне противна сама мысль о том, что я уже второй раз бросаю тебя в постель к другой женщине. Но по-другому нельзя, каждый раз, когда я пыталась сказать тебе об этом, ты уходил от разговора, хотя я видела, что ты прекрасно все понимаешь. Поэтому я пишу тебе здесь об этом напрямую.

Я знаю, что ты не пожелал бы кому-либо другому участи родиться королевским бастардом, где все давно решено за тебя… Но это нужно сделать.

Я ухожу и надеюсь, мы еще встретимся. Все произошедшее в Амарантайне стало для меня настоящим испытанием, не могу сказать, что выдержала все это и поменялась в лучшую сторону. Но я снова иду делать то, что должна, потому что герой из меня гораздо лучше, чем политик.
Я надеюсь, мы еще встретимся, когда все закончится. Обещаю, как только буря стихнет, если буду жива, то непременно найду тебя. А если я умру, то знай, что я люблю тебя и хочу, чтобы ты жил дальше и не оглядывался.

Элисса Кусланд».