Голоса, эти проклятые голоса в моей голове... Я не помню, когда они пришли, как становились громче, настойчивее, как бились в висках, заглушая мои собственные мысли. Сейчас мне кажется, что они были всегда, шепот где-то в самых темных углах самых страшных моих ночных кошмаров.

Конечно, это не так. В противном случае я бы просто не смогла протянуть так долго.

Я слышу многих, но никогда — живых. Только тех, кого я подвела, тех, кто погиб по моей воле или вине. Иногда мне кажется, что я слышу Дункана, или Кайлана, или Вэрела, или Веланну — но чаще это просто смутный хор отдаленно знакомых голосов, и все вопрошают, обвиняют, упрекают, проклинают меня за то, что я такая, какая есть... Бессердечная, расчетливая, жестокая долийская тварь.
Я пыталась не замечать их. Потом пыталась заставить их замолчать. Позже — просила прощения. Еще позже — умоляла о пощаде.
Так вот — они беспощадны. И справедливы. Разве я когда-нибудь прислушивалась к мольбам своих жертв?
И так день за днем.
Скверна ли это? Нет. Потому что я слышу и их. Порождения тьмы зовут меня во мрак Глубинных троп так же, как и в первый год после Посвящения, с той лишь разницей, что тогда я могла сдерживать их, ожидать терпеливо неизбежного часа своего торжества. Не бороться, нет — это все равно, что противиться самой смерти: но перехитрить ее, обставить на пару шагов, выкрасть для себя еще пару минут, часов, дней, может, несколько лет — это я умела.
Сейчас все стало слишком сложно.
Потому что я больше не могу слышать его голос. Все прочие — лишь фон, аккомпанемент, звучащий в проигрыше. Он сводит меня с ума, доводит до истерик. Когда я слышу его, время исчезает, реальность размывается в одно неясное разноцветное пятно, а когда мне удается вырваться из этого плена, я ничего не помню, ничего не понимаю. Когда его голос звучит в моей голове, я делаю странные, безумные вещи, иду наперекор всему, во что я верю, разрушаю все, что было создано таким трудом, и верую, свято и искренне, что поступаю единственно верным способом. Великие Творцы! Я чуть было не убила Зеврана... Смогла бы я жить дальше, если бы моя рука тогда не дрогнула?
Но я не подчиняюсь себе, когда он говорит со мной.

— Почему ты ушла, леталлан? Ты оставила меня блуждать во тьме...
— Я искала тебя, клянусь! Но когда Дункан разбил зеркало, я...
— Ты что? Оставила надежду? Сдалась? Ты никогда не сдавалась, леталлан. Всегда шла до конца, чего бы это ни стоило.
— Ты исчез! Не было ни следа, ни намека на то, что ты выжил! Я поверила Хранительнице...
— И позволила Серому Стражу увести тебя. Я понимаю. Ты всегда была дальновиднее меня.
— Нет! Я...
— Ты предпочла жить. И преуспела в этом, я вижу. Ты добилась всего, чего хотела. Чего мы хотели.
— Я не знала покоя ни дня с твоего исчезновения!
— Не надо лгать самой себе. Ты была счастлива, познавая большой мир, пока я корчился в скверне, превращаясь в жалкое подобие себя. Ты училась, сражалась, даже влюблялась... Ты так быстро забыла про меня, леталлан...

Я слышу всех, но Тамлен говорит громче. Как при жизни он затмевал собой всех и вся, так после смерти властвует в моем персональном загробном мире.
Творцы, за что вы так наказываете меня?

— Ты помнишь, как перед самими Творцами мы поклялись принадлежать лишь друг другу, в жизни и в смерти? Клятва на крови, печать на сердце.
— Но я...
— Как можно мечтать о возрождении эльфийского народа, если самые великие, самые священные наши клятвы уже не имеют цены? Тот убийца был действительно так хорош, чтобы заставить тебя предать все, во что мы верили?...

Я предвижу день, когда зов скверны окончательно перекроет этот тихий голос в моей голове.

— Ты сделаешь правильный выбор, леталлан. Я любил тебя. Всегда... любил...

И, видят Творцы, я жду этого дня с облегчением..>