Площадь Казематов

«Эффектно умерла, ничего не скажешь, — подумал Варрик, наблюдая за тем, как плавящийся металл облекает тело рыцаря-командора в неснимаемую броню. — Даже придумывать ничего не надо, чтобы рассказ завлекательней сделать. Хотя… Можно ещё дракона добавить — драконы никогда не бывают лишними! А уж в свете последних проблем с шахтами… Почему бы и нет: прилетел дракон, плюнул огнём в Мередит и опять улетел. Слушатели будут в восторге. Злободневно, а главное правдоподобно. Кто слышал о взрывающихся мечах, пусть даже и магических? Не поверят. Не будет должного удивления и восхищения. А вот дракон…»

И тут рядом с Варриком кто-то начал щедро осыпать проклятьями магов, храмовников, демонов и почему-то гномов. Его предкам пожелали никогда не выходить из камня, а раз уж выползли, то сидеть тихо и не хвататься своими кривыми ручками за лириум, а раз уж взялись за дело, то сперва научиться… «Да чтоб своды Глубинных троп обвалились на головы тех, кто создал того древнего идола!» — это пожелание Варрик одобрил безоговорочно, сожалея о том, что несколько сотен лет назад этого так и не случилось. Подойдя к Авелин — а это именно она так вычурно выражала свою радость по поводу их победы, — гном помог стражнице подняться на ноги. Левее сидел и ощупывал голову хмурый Карвер, в кои-то веки имеющий вескую причину для недовольства, а вот Фенриса, так вовремя вернувшегося и спасшего их всех, нигде не было видно. «Возможно, более лёгкий эльф при взрыве отлетел дальше всех», — подумал Варрик, тщетно пытаясь высмотреть знакомый сутулый силуэт в тёмном доспехе среди серебристо-белых храмовничьих облачений. Взгляд его наткнулся на рыцаря-капитана Каллена. Самый Главный Храмовник Киркволла опасливо-задумчиво разглядывал всё ещё курящуюся дымком золотистую статую Мередит. Варрик тоже на миг задумался: в самом деле золотая или просто выглядит так? Но тут же бросил гадать: даже если Мередит и стала после смерти чистым золотом, то навряд ли ему удастся незаметно отковырять от неё хотя бы кусочек на память. Этот факт сгодится лишь для баек.

Со всех сторон неслись стоны и брань, храмовники — кто ползком, кто поднявшись — запоздало пытались убраться подальше от центра взрыва. Промелькнувшая было мысль: «Повезло, что Хоук нас прикрыла «щитом»…» вернулась, кольнув сердце иглой тревоги: магесса до сих пор не объявилась. Да где же она? Вроде бы Защитница после взрыва упала рядом с ним… Варрик оглянулся и наконец-то разглядел лежащее справа, в тени за колонной, тело Защитницы в чёрно-красном доспехе. Гном бросился к ней, упал на колени, тронул жилку на шее… Бьётся. Слабо, но всё же бьётся. «Наверное, сильно ударилась при падении или сознание потеряла от истощения жизненных сил, — подумал Варрик, осторожно ощупывая непокрытую голову Хоук на предмет ушибов. — Жаль, Блондинчика больше нет, диагностировать и исцелять теперь некому…»

— Что с ней? — прохрипела подошедшая к ним Авелин, опираясь на колонну рукой в погнутой металлической перчатке. Варрик пожал плечами. Откуда ему знать? У него у самого в голове будто кузница работает, а мысли путаются и скачут бешеными нагами. С другой стороны колонны появилась сутулящаяся под весом двуручного меча фигура Фенриса. Он не стал тратить время на разговоры — сразу же молча склонился над Хоук, обеспокоенно нащупывая пульс на её шее. Варрик внимательно рассматривал нашедшегося эльфа. Тот походил на вурдалака: белые волосы побурели от пыли и засохшей крови, ввалившиеся глаза окаймлены тёмными кругами, рот с поджатыми губами — будто шрам на осунувшемся, испещрённом брызгами крови лице… К тому же эльф где-то потерял одну перчатку, и его худая, жилистая рука с белёсым узором татуировки, уходящим под короткий рукав куртки, казалась непристойно голой. Варрик вздохнул: Фенрис мало годился на должность одухотворённого Победителя Мирового Зла. Придуманный дракон нравился гному всё больше и больше, и в итоге в мысленном Варриковом пересказе сегодняшних событий эта роль была отдана ему. Лишь бы не пришлось списывать на дракона ещё и смерть Защитницы, а то что-то долго она не приходит в себя, не помогает даже лечебное зелье, осторожно вливаемое ей в рот Фенрисом.
— Придётся просить помощи у храмовников, — вздохнул эльф, убедившись в тщетности своих усилий.
— Угу. Но тебе, Фенрис, лучше не появляться на глаза рыцарю-капитану: он тебя точно захочет допросить. А твоя задумчивая мрачность действует только на девушек, его ты так просто не очаруешь.
— Я и не собирался, — буркнул эльф, хмуря чёрные брови. — Я лучше с Хоук побуду.
— Пойдём, Варрик, — вздохнула Авелин. — Попробуем уломать сэра Каллена. А то мне…
— Вам не надо никуда ходить, — заявил подошедший к ним Карвер, — я уже обо всём договорился: сейчас подойдёт Мойра, осмотрит Мэриан, и мы отнесём её домой — сэр Каллен выделил нам двоих человек для сопровождения.
— Вот и ладно, — вздохнула с облегчением Авелин. — Пойду тогда…
— Рыцарь-капитан хочет с тобой поговорить, — прервал её Карвер. — Кажется, он собирается послать тебя с отрядом храмовников для проверки постов стражи.

Охватившее Авелин облегчение — не придётся одной идти по опасным ныне городским улицам — ясно читалось на её усталом, забрызганном кровью лице. И, как знать, может, её мужу тоже удалось выжить в кровавом хаосе последних дней? Варрик подумал, что ему будет жаль потерять такого хорошего партнёра для игры в «Алмазный ромб», как Донник Хендир.


Особняк Хоук

Жизнь в городе замерла; обыватели предпочитали сидеть по домам: слишком велик ещё был шанс наткнуться на воплощённого демона или мародёра. Варрику абсолютно нечем было заняться; убытки уже были подсчитаны, открывать «Висельник» было бессмысленно, и даже Торговая гильдия временно приостановила свои дела. Отоспавшись и разослав своих людей разведать обстановку, гном решил навестить Защитницу. …Волнуется?! Он? Да вы что! Варрик Тетрас спокоен, как Камень, из которого когда-то вышли его предки. Нет, он вовсе не… Да. Волнуется. Немного. Если Защитница сойдёт в Тень (или куда там уходят после смерти людские маги?), то кто будет регулярно поставлять ему сюжеты для рассказов? А ведь, судя по возвращению Фенриса, у Хоук со дня на день намечается очень интересный разговор с отцом её ребёнка. Да Варрик ждал его, можно сказать, с того самого дня, как узнал, что Защитница забеременела от тевинтерского эльфа! Но гном не ожидал, что они продержатся так долго. Хорошо хоть удержался от пари с Изабеллой, вовремя сообразив, что та лучше знает пределы терпения Хоук, которая за много лет так и не пресекла якобы тайные пиратские нападения на свой гардероб.

Храмовники, выделенные сэром Калленом для сопровождения Защитницы, всё ещё дежурили в её особняке. Сопровождаемый их пристальными взглядами Варрик прошёл в библиотеку, где, по словам Бодана, обретался Хоук-младший.
 
И он действительно был там — сидел в кресле у камина, потягивал вино и читал какую-то книгу. Приглядевшись, Варрик узнал своё произведение «Трудная жизнь в Верхнем городе: чем выше, тем труднее», презентованное Защитнице после чествования её великого подвига по убиению Аришока. Польщённо хмыкнув, гном спросил:
— Хоук уже очнулась? Или всё ещё бродит по Тени, не желая возвращаться в наш несовершенный мир?
Карвер отвлёкся от чтения. При виде гнома взгляд его синих глаз потеплел, он даже приветственно улыбнулся левым уголком рта:
— А, Варрик. Проходи. Вино будешь?
— Спасибо, но нет. Как дела у Хоук?
— Мойра сказала, что Мэриан нужно просто хорошенько отдохнуть. Она спала почти двое суток, но сегодня, кажется, уже чувствует себя хорошо: недавно поужинала, выпила вина, теперь опять отдыхает. Пойдём, провожу тебя к сестре, ещё раз повидаюсь с ней да обратно в Казематы переберусь. А то здесь и заняться-то нечем — вон, я с тоски даже за книги ухватился.
— А как себя чувствует Фенрис? — из вежливости спросил гном, узнавший у Бодана, что эльф тоже теперь обитает в имении Хоук, потому что его дом, находящийся недалеко от церкви, слишком сильно пострадал от взрыва (если несколько уцелевших стен теперь можно вообще назвать домом).
— Тоже отсыпается. Как добрался до кровати, так ещё и не вставал. Ну, идём к Мэриан?
Захлопнув книгу, Карвер небрежно бросил её в кресло, и они пошли наверх.

…Повезло Фенрису, что сэр Каллен предпочёл поверить в их ложь о том, что эльф — телохранитель Защитницы. А иначе сидел бы лириумный воин в тюрьме: слишком многие стали свидетелями того, как он использовал неведомую магию. Впрочем, рыцарь-капитан о нём всё равно вспомнит, лишь только разберётся с первоочерёдными делами. Но об этом теперь пусть у Защитницы голова болит.

Ещё у подножия лестницы они услышали взвинченный голос Хоук, изредка перекрываемый легко узнаваемым баритоном Фенриса.
— Какого демона он там забыл?! — прошипел Карвер, взбегая по ступенькам на второй этаж.
— Эй! Не так быстро, Младший, — воскликнул Варрик, догнав храмовника и схватив его за плечо в попытке остановить. — Дай им поговорить. Это семейное дело.
— А я ей кто? — огрызнулся тот, волоча за собой вцепившегося в его руку гнома.
— Уж точно не отец её ребёнка! — хохотнул Варрик.
Карвер встал как вкопанный.
— Чего?! — он с опасливым недоверием посмотрел на гнома, видимо, серьёзно опасаясь, что после недавнего падения кому-то из них двоих отшибло мозги.
— Что, Младший, нелегко осознавать себя дядюшкой?
— Как… какого ребёнка?
— Сын Мерриль на самом деле является сыном Хоук и Фенриса. У них была любовная интрижка пять лет тому назад, потом они разбежались. Хоук родила, Фенрису не сказала, — скороговоркой произнёс Варрик, надеясь заткнуть Карвера и попытаться расслышать что-то более существенное, чем злые интонации голосов Защитницы и эльфа.
— Но почему она не сказала об этом мне? — обиженно пробубнил храмовник.
— Вот что, Младший, спроси об этом у самой Хоук. А пока давай на всякий случай посидим здесь и подождём развязки их разговора, а то как бы они от скандала к рукоприкладству не перешли. Эльф мне пять золотых должен; сам понимаешь, кто по причине родственных связей их мне будет возвращать в случае, если они друг дружку поубивают! — с этими словами гном решительно сел на верхнюю ступеньку лестницы.
Младший Хоук молча опустился рядом с гномом и погрузился в раздумья, наконец-то дав Варрику шанс набрать информации для своей новой книги о Защитнице.

— …Ты вообще собиралась сказать мне о сыне? — донёсся раздражённый голос Фенриса из-за неплотно закрытой двери спальни.
— Собиралась! Но позже.
— Когда?! — взревел не на шутку разозлившийся эльф. — Письмо бы мне прислала после того, как вы с ним оказались бы на другом краю Тедаса?! Или на его свадьбу пригласила?! Какого «подходящего случая» ты ждала?! В любой момент можно было просто подойти и сказать…
— Просто?! — взвизгнула Хоук. — Не тебе говорить о простоте, Фенрис! Вспомни, как ты пять лет назад стоял вот здесь, у камина, и нёс какую-то ерунду! А надо было просто сказать: «Хоук, у тебя сиськи меньше, чем у Изабеллы!»

Карвер вздрогнул и оторопело посмотрел в сторону сестринской спальни, а Варрик невольно хрюкнул, еле сдерживая смех: ох, Хоук, ну и ревнивица же ты! Знаешь ведь, что Изабеллу, невзирая на все её выдающиеся достоинства, отвергают не так уж и редко. Но ревность не признаёт логики, предпочитая доверять лишь своим домыслам… «А хорошо звучит, — отметил Варрик, — надо эту фразу в какой-нибудь роман вставить».

— Да при чём тут Изабелла? — в голосе эльфа звучало обиженное непонимание.
— При сиськах! — агрессивно продолжила Хоук тему достоинств пиратки. — Как будто я не видела, что она через день в твой особняк шастает!

— Куда?! Стой, умник! — прошипел гном, обеими руками хватая Карвера за плечо: младший Хоук явно намеревался броситься в спальню сестры и набить морду новоявленному шурину. И за обиженную сестру, и за Изабеллу, к которой неровно дышал сам.
— Пусти! — процедил он сквозь зубы, дёргая рукой. Но гном вцепился клещом.
— Подожди немного, дай им разобраться! — стараясь не кричать, увещевал Варрик Карвера. — Или ты хочешь, чтобы твой племянник рос без отца? И Хоук разозлится на твоё вмешательство!
Неизвестно, какой из доводов показался Карверу убедительным, но он прекратил вырываться и нехотя сел на прежнее место. Гном перевёл дух и вновь прислушался к «семейной ссоре», продолжая на всякий случай держать резвого Хоука-младшего за плечо.

— …в «Алмазный ромб» с Донником и Варриком! — бушевал возмущённый Фенрис. — А у тебя дома одержимый постоянно торчит! Кстати, что-то я не видел его вчера на площади! Неужели его каменной глыбой при взрыве пришибло?
«Да уж лучше бы каменной глыбой», — мрачно подумал Варрик.
— Нет, — обманчиво спокойно произнесла Хоук. — Его убила я. Ножом в спину. Он сам захотел умереть. А мне в тот момент очень сильно хотелось его убить… И Орсино тоже я убила — то, во что он превратился, не должно жить… А ещё выяснилось, что он знал о Квентине и его экспериментах, из-за которых погибла моя мать и множество других женщин. Знал, понимаешь?! И не мешал ему! А может, даже помогал! — голос Хоук опасно звенел и вибрировал, подобно слишком туго натянутой тетиве. Вот-вот сорвётся…
— Теперь они оба мертвы, — голос Фенриса зазвучал неожиданно мягко, успокаивающе. — Благодаря тебе они больше не смогут никого убить…

Варрик неверяще посмотрел на приоткрытую дверь Хоуковой спальни. Неужели не будет этого извечного Фенрисова: «Во всём виноваты маги»?! Гном испытал острое желание подкрасться к двери и заглянуть внутрь: может, там вовсе не Фенрис? Или у него что-то случилось со слухом, и на самом деле Фенрис произнёс свою любимую фразу, а он, Варрик, её не так расслышал?

— А благодаря тебе остались в живых я и Варрик с Авелин, — шмыгая носом, отозвалась Хоук. — Фенрис, если бы не ты… Спасибо, что вернулся и спас всех нас.
— Благодари Изабеллу: если бы она не написала о том, что у меня есть сын…
— Так вот как она обошла свою клятву: не говорить тебе о ребёнке! — нервно засмеялась Хоук. — А я-то подумала, что она её нарушила! Теперь буду учитывать и этот вариант.
— Мой сын тоже маг? — спросил Фенрис после нескольких секунд молчания.
— Пока неизвестно, маг наш сын или нет. У меня магический дар проявился в семь лет, у Бет — в девять. У всех по-разному. Но всё же, раз уж он наполовину эльф и, возможно, маг, я решила, что его воспитанием вполне может заняться Мерриль. После смерти Маретари она зареклась пользоваться магией крови.
— Выходит, о том, что у меня есть сын, знали все, кроме меня… — с горечью в голосе произнёс эльф.
— Нет. Андерс и Авелин тоже не знали. Я так и не смогла полностью довериться человеку, — Хоук тяжело вздохнула, — одержимому демоном Мести. Авелин же не смогла бы долго таить это от мужа, а Донник наверняка сообщил бы тебе… Да я даже Карверу не сказала! Хотя, может, и надо было. Так что о нашем с тобой сыне знают лишь Мерриль, Изабелла и Варрик. Мерриль помогала мне с самого начала, а от тех двоих практически невозможно что-нибудь скрыть. А если бы я сразу открылась тебе, то что бы ты сделал? Поселил маленького ребёнка в своём полуразрушенном, сыром особняке и сам ухаживал за ним денно и нощно? Или няньку нанял, чтобы наёмники Данариуса их потом похитили и начали тебя ими шантажировать?
— Я смог бы защитить их! — заявил Фенрис, но по прозвучавшей в его голосе неуверенности Варрик понял, что эльф и сам в это не верил.
— Сомневаюсь, — мягко возразила Хоук, по-видимому, тоже уловившая колебания эльфа. — К тому же, если бы я зачастила в твой особняк, чтобы повидаться с сыном, обо мне пошли бы сплетни…
— Venhidis! Тебя интересовало, что скажут о тебе все эти напыщенные аристократы! Зато меня ты даже не спросила, хочу ли я вообще видеть своего сына и хочу ли, чтобы его воспитывала эта ведьма!
— «Эта ведьма» равна по знаниям Хранительнице клана, — спокойно объяснила Хоук. — Кому, как не ей, воспитывать нашего сына? А маг Лито или нет, выяснится через несколько лет.
Варрик мысленно поаплодировал Защитнице: как ловко она увильнула от разговора о своей репутации!
— Лито? — растерянно переспросил эльф. — Ты назвала нашего сына Лито?
— Да. Нашего сына теперь будут звать Лито Малкольм Хоук. Фенарель — это имя дала ему Мерриль. Фенрис, — голос Хоук дрогнул, — ну прости меня, пожалуйста. Я и вправду собиралась сказать тебе о сыне через день-два после того, как ты убил Данариуса, но ты заявил, что уходишь, и я побоялась, что ты решишь, будто я хочу лишить тебя отвоёванной свободы… права выбора…
— Я выбрал. Я хочу знать, как живёт мой сын. Хочу… сам растить его, — произнёс Фенрис медленно, словно пробуя на вкус произнесённые слова. — Вместе с тобой.
— По долгу дружбы? — голос Хоук звучал насмешливо, но за нарочитой лёгкостью её тона Варрику послышалось острое желание услышать опровержение этих слов. И Фенрис не подвёл:
— Любви, Хоук, — сказал он укоризненно, и в комнате стало тихо.

Выждав пару минут, Варрик на цыпочках подошёл к приоткрытой двери, плотно прикрыл её, вернулся к ошарашенному услышанным Карверу и негромко сказал:
— Кажется, кое-кто недавно предлагал мне вино? Не хочешь выпить за свою новую должность, дядюшка Карвер?