ЮИ (Из воспоминаний Леонара)

Из огня да в полымя

Агонис, Эртран и Серый Страж по имени Аарон направились к шатру магов вместе с Винн и Дунканом. Храмовники неохотно передали несколько мешков с лирриумной пылью Дункану, нервно косясь на Винн. Хоть приказы короля не обсуждались, но восторга от них храмовники не испытывали. Дункан и Винн удалились к её знакомому гному, оставив воинов наедине. Эртран оказался на редкость весёлым мужчиной. За их недолгое знакомство он успел поведать о себе, своей службе, недалеко от Хайевера, о жене и двух взрослых сыновьях, которые стали торговцами, отказавшись пойти по стопам отца.
— Эх... Надеюсь им не придётся одевать старенькие доспехи... — Хриплым голосом проговорил он и, закинув в рот пару лесных орехов, стал их активно пережёвывать.
— Для этого мы должны постараться, как следует. — Согласился Аарон.
— Сколько лет ты уже в Серых Стражах, сынок? — Спросил Эртран, рассматривая парня с ног до головы.
Аарон был одет в тёмный лёгкий доспех, который лишь в нескольких местах был обтянут маленькими пластинами тонкого металла, прикреплённого на коже. Были защищены только шея, грудь с животом и поясница сзади. Остальные части тела были просто в черно-коричневой одежде, без какой-либо защиты. На груди был герб Серых Стражей, нанесённый тёмно-синей краской и уже изрядно потёртый. На поясе у Аарона висели метательные кинжалы, похожие на те, что были у Катрины. На бёдрах и на груди находились кинжалы большего размера. Лезвие одного из них было треугольной формы, а не в форме ромба, как у большинства холодного оружия. Агонис прекрасно знал такие клинки. Вестлендовские солдаты частенько применяли подобные кинжалы во время войны Колихара и Ромула. Такой кинжал оставлял серьёзную рану, которая не закрывалась. И даже если удар сразу не лишал противника жизни, впоследствии солдат просто умирал от потери крови. Помочь ему мог только маг или лекарь в лазарете. Но во время боя такая рана могла означать только одно — медленную смерть. В нынешнее время у многих разведчиков был подобный кинжал. Но использовали они его, в основном, против Порождений тьмы.
— Скоро уже как пять лет будет. — Произнёс Аарон и грустно улыбнулся.
Агонис понял эту грустную улыбку. Его прадед прожил чуть меньше тридцати лет после того, как стал Серым Стражем.
— Ну а ты что можешь рассказать? — Обратился Эртран к Агонису. — Я слышал о тебе немного, Агонис Заард.
— И от кого же? — Удивился Агонис.
— От солдат Ромула, которые бежали от него в Хайевер. О тебе рассказывали очень... пугающие вещи.
— Это было давно... — Отмахнулся Агонис, всем своим видом давая понять, что ему не хочется вести подобный разговор.
— Ну, как знаешь. — Спокойно сказал Эртран. — Я лишь хотел сказать, что людей, которые исповедуют гномью технику боя сейчас не очень много.
— В смысле? — Вмешался в разговор Аарон.
— Наш друг превосходно владеет стилем берсерка. Он был очень сильным и безжалостным воином, когда служил в Вестлэнде. Однако я мало слышал о тебе, после того, как ты оставил службу Ромулу и перешёл к Колихару.
— У Колихара были совершенно другие принципы борьбы со своими противниками. — Пояснил Агонис.
— Да, это так. Но как же ты мог изменить своим принципам? Жалование у Ромула значительно выше, чем у Колихара.
Агонис промолчал. В голову снова лезли воспоминания, но командор быстро отбросил их в сторону, когда заметил приближающихся Дункана и Винн.
— Что ж. К вечеру Гимлин закончит приготовление взрывчатки. — Произнёс Дункан. — Ну а вам следовало бы подготовить свои группы к вылазке и хорошенько отдохнуть. Ночка предстоит вам суровая, а за ней ещё одна, не менее красочная.
Эртран отправился в свой лагерь, Аарон и Дункан ушли к себе. Агонис, немного колеблясь, всё же подошёл к Винн.
— Вы что-то хотели? — С улыбкой произнесла женщина.
Агонис снял с пояса мешочек и достал из него амулет, приобретённый у купца.
— Не могли бы вы мне рассказать о свойствах этого амулета? — Он протянул его Винн.
Магесса мгновение всматривалась в амулет, не прикасаясь к нему. Затем взяла его в руки и стала пристально разглаживать и рассматривать со всех сторон.
— Хм. Любопытная вещь... Это вроде работа эльфов, но... — Винн присмотрелась к золотой оправе, к которой был прикреплён треугольный зелёный камень.
— Но что? — Агонис с явным нетерпением желал узнать ответ.
— Некоторые символы на этой оправе — эльфийские, но большинство из них очень древние. Мне кажется они ещё из тех времён, когда и не было долийцев...
— Но вы чувствуете какие-нибудь магические силы в нём? Или это просто безделушка?
Винн расплылась в улыбке.
— Нет, сынок. Это определённо магическая вещь. И цены не малой. Но боюсь, что назначение этой вещи мне не до конца понятно. Скажу лишь одно. Камень, который в нём — это некое вместилище. Для чего, я не знаю... Возможно какой-то древний эльф хранил в нём свои вещи и путешествовал всегда налегке. Очень удобно. Надо бы почитать об этом. Но сейчас... Боюсь это всё, что я могу тебе о нём сказать. Возможно, долийцы знают больше о таких вещах.
Агонис забрал амулет и положил его обратно.
— Что ж, спасибо и на этом. — Улыбнулся он. — С долийцами я вряд ли могу рассчитывать на душевные разговоры. Но есть те, кто увлекается историей эльфов и в эльфинаже. Если это был очень богатый эльф, то я был бы рад открыть его сокровищницу.
— Сокровище не всегда металл или камни. — Произнесла Винн и направилась в свой шатёр. — Не удивляйся, если найдёшь там эльфийку. Или целый горем.
Агонис с лёгкой ухмылкой почесал затылок.
— Куда мне их столько? Нет уж... Лучше золото...
Вернувшись в лагерь, Агонис назначил Себастиана Ноома старшим офицером в своё отсутствие. До полудня было необходимо подготовить снаряжение и съестные припасы, чем и занялись Риори и Катрина. Агонис и Эдланд приводили в должный вид свои доспехи. Агонису несколько раз пришлось бегать к кузнецу, чтобы тот выпрямил пару вмятин и заменил некоторые детали. Леонар тем временем закупил несколько колчанов стрел, чем очень удивил остальных. Однако Агонис пояснил, что Леонар не очень доверяет чужим стрелам, поэтому он их переделывает. Через три часа Леонар превратил три колчана стрел в один. Из грубых обрубков, сделанных на скорую руку, эти стрелы стали походить на эльфийские. Те, что остались необработанными, Леонар так же взял с собой на всякий случай. Закончив с припасами, девушки на некоторое время ушли из лагеря. К обеду они вернулись. У Риори был синяк на щеке и разбитая губа, а у Катрины кровоточила бровь и была опалена прядь волос. Они пояснили это тем, что Риори была необходима практика. Поэтому они нашли укромное место и немного потренировались. Агонис раскритиковал это дело, сурово взирая на эльфийку. На что Риори просто улыбалась. Эдланд, вздохнув, без лишних слов схватил Катрину за руку и, затащив в шатёр, стал обрабатывать разбитую бровь. Завершив приготовления, группа перекусила и отправилась отдыхать. К вечеру было необходимо выспаться. Дорога до их цели была самой длинной, и выходить было нужно этой же ночью. После полудня кончился дождь, однако тучи не собирались расходиться, как бы давая понять, что сумрак уже не сдаст своих позиций. С юга стал дуть холодный и достаточно сильный ветер, заставляя деревья колыхаться и издавать громкий шелест и потрескивания. Многим это не нравилось. Особенно караульным, которые стояли внизу, у основания крепости. Их позиция была передовой, и лишние шумы не позволяли понять, есть ли кто-нибудь поблизости в густом лесу, кишащем не только порождениями тьмы, но и многочисленными опасными тварями, которыми полнились Дикие земли Коркари. С давних времён эти территории обходили стороной. Вечерние сумерки не заставили себя долго ждать. В шатёр зашёл эльфийский юноша и уважительно поклонился Агонису. Гонец доложил, что взрывчатка готова и сейчас находится у Дункана. Командор поблагодарил гонца и велел передать Дункану, что они готовы и скоро отправятся. Как только гонец вышел из шатра, Агонис повернулся к остальным.
— Если кто-то не хочет идти, то это последняя возможность отказаться. Тогда вы поможете войскам в Остагаре, если наша миссия провалится.
— Э, нет кэп. — Улыбнулся Леонар. — Пропустить такое веселье я не смогу! К тому же соседство с храмовниками мне не на пользу, сам знаешь.
— Думаю, как раз в таких вылазках мы принесём куда больше пользы, чем в открытом бою, — Кивнула Катрина. — Я и Эдланд идём с тобой. Да и Риори тоже. Ей нельзя здесь одной оставаться.
Риори молча кивнула и улыбнулась.
Агонис ответил сдержанной улыбкой.
— Что ж. Тогда вперёд.

*****

Миновав за день несколько маленьких хуторов, караван беженцев изрядно вырос. Численность доходила примерно до сотни человек, что волновало Роша. Не заметить подобную колонну мог только слепец. Однако вскоре его опасения развеялись. На одном из холмов появились два тяжёлых всадника. Некоторое время они всматривались, но потом один из них повернул обратно, а второй стал приближаться к колонне. Рош вышел вперёд и встретил воина.
— Раненые есть? — Угрюмо спросил солдат.
По гербу Рош понял, что перед ним был солдат Денеримской армии. Это был крупный воин с огромным мечём, закреплённым на спине. Его сильверитовые доспехи, начищенные до блеска, были массивны и огромны. Рош тоже был не малыш, но при виде этого воина он серьёзно призадумался. Лицо денеримца было скрыто за шлемом с рогами. На плечах был тёмно-зелёный плащ с меховой подкладкой на шее.
— Есть, но немного. — Ответил Рош.
— Наши войска за холмом. Можете передохнуть в нашем лагере, а затем отправляйтесь в Лотеринг. Беженцы в основном размещаются там.
— Я могу поговорить с вашим командиром? Я офицер Огинара и хотел бы вернуться с вами в Остагар.
Воин что-то фыркнул и, повернув лошадь, сказал следовать за ним. Рошу показалось это странным, но он решил не обращать внимания на поведение солдата. Через несколько минут Рош увидел войска Денерима. Армия была просто огромной, что вызывало у него улыбку и даже некоторое облегчение. С таким подкреплением они будут способны дать отпор любому Мору. Лагерь разбивали на ночлег и в данный момент командиры расставляли караул. Некоторые из солдат возводили палатки и шатры. Другие трудились на полевой кухне, приготавливая ужин. Кроме регулярной армии было и множество добровольцев, решивших наняться на время в армию. Так же встречались и аристократы, доспехи которых, как всегда, выделялись излишней элегантностью. Насколько небыли бы прочны ферелденские традиции, след орлесианского ига остался и по сей день. Ферелденцы всегда были практичны в архитектуре своих зданий, которые старались сделать более надёжными, нежели красивыми. То же самое было с одеждой, оружием и доспехами. Всё было просто, удобно и, зачастую, безвкусно. Орлесианский узурпатор Мегрен, правивший около тридцати лет назад Ферелденом, терпеть не мог всё ферелденское. Он считал эту страну грязной дырой, которая воняет псиной. С тех пор у знати Ферелдена всё чаще стали появляться более красивые и изысканные вещи. Свои дома они украшали, как и себя. Рош был ферелденцем, но к подобным вещам относился хорошо. Акима не раз упрекала его, то за невзрачную одежду, то за блеклый вид их дома. Первым делом, после свадьбы, она украсила дом в орлесианском стиле.
— Проходите. — Пробубнил солдат, приоткрыв шатёр.
Рош прошёл в палату, где было несколько человек. Они сидели за столом и ужинали.
— Сэр Коутрен! — Солдат поклонился своей командующей и отступил назад.
Коутрен была стройной женщиной, примерно тридцати пяти лет. Насколько знал Рош, она была правой рукой легендарного героя — тейрна Логейна Мак Тира, который в данный момент ожидал свои войска в Остагаре вместе со своим зятем, королём Кайланом. Рошу никогда не выпадало случая говорить со столь знатными людьми. Поэтому он почувствовал себя очень неуютно. Он приветственно поклонился и представился, однако, оглядев присутствующих, почувствовал неладное. Офицеры смотрели на него, как на врага, не иначе.
— Поверить не могу, что эти ублюдки смеют ещё и просить вас о чём-то, Сэр Коутрен. — Прохрипел старческий голос из-за стола.
Рош присмотрелся к пожилому мужчине. Поняв кто это, он пришёл в молчаливое бешенство, грозившее вырваться наружу.
— Ромул! Какая же сумма заставила тебя высунуть свой морщинистый зад на свет Создателя? Не уж то в войне с Порождениями тьмы ты нашёл какую-то крупную выгоду, чтобы засорять окружающий мир своим личным присутствием? — С отвращением произнёс Рош, и хотел было сплюнуть, но сдержался.
— Для тебя эрл Ромул, сопляк! Создатель видит чистоту моих помыслов! Я, как и мои благородные друзья, буду защищать Ферелден! И от Моровых тварей, и от псов, вроде тебя и Агониса! Больше ни один эрлинг не пострадает от Огинарских захватчиков!!! — Заорал Ромул.
Встав, он выпрямился, и предстал перед Рошем. Это был рослый и плотный мужчина с длинными волнистыми седыми волосами и небольшой, но пышной, бородой того же цвета. Лицо было в глубоких морщинах, глаза цвета серого льда пристально всматривались в лицо Рошу. Веко одного из глаз нервно дёргалось. Ромул был облачён в щегольской кольчужный доспех с небольшими пластинами на плечах и сильверитовым нагрудником с кованной символикой Церкви.
— Что за чушь! Огинар никогда не вёл захватнических войн ни с одним из народов Тедаса! — Возмутился Рош. — Наши войска сейчас в Остагаре, готовятся защищать свои и Ваши земли!
— Ха! — Отмахнулся Ромул от слов Роша, как от назойливой мухи. — Вот вы и решили напасть на Вестлэнд в надежде, что мои войска окажутся там же! Это вероломное нападение было концом Огинарской агрессии, которая терроризировала наш эрлинг!
Рош не верил в то, что слышал. Ромул нёс какую-то ахинею, не имеющую никаких разумных объяснений. В конце концов, это начало выводить Роша из себя. Ромул орал ему в лицо, оскорбляя и кляня всех его друзей и родных, сравнивая их с волками, которые нападают на беззащитных овец, причём реальная ситуация была как раз противоположной. Старик приблизился к Рошу настолько, что парень учуял его зловонное дыхание и поморщился от неприязни. А когда тот ещё ткнул ему пальцем в грудь, обвиняя в очередной несуразице, парень вспылил и сильным толчком оттолкнул назойливого старика. Ромул, несмотря на свой изрядный рост и приличное телосложение, отлетел от Роша и, споткнувшись, рухнул на землю.
— Заткнись, полоумный идиот! Совсем на старости лет с головой не дружишь?! Перестань брехать, как сраная шавка! — Крикнул Рош.
— Я Эрл!!! — Возмутился Ромул, поднимаясь.
— Ты не мой эрл! — Фыркнул Рош.
— Теперь твой! После нашей контратаки Огинар пал! И все вы теперь подчиняетесь мне!!! — Ромул со всего размаха отвесил Рошу пощёчину, на что тот хотел ответить, но его схватил денеримский солдат, стоявший сзади.
— Что ты сказал, ублюдок?! Как ты посмел!!! Я убью тебя!!! — Кричал Рош, пытаясь высвободиться из мёртвой хватки денеримца.
— Довольно! — Громко скомандовала сэр Коутрен.
У женщины не хватило терпения выслушивать брань двух извечных врагов.
— Эрлинг Вестлэнд подвергся внезапному нападению со стороны войск Огинара! Ваш эрл поплатился жизнью за это вероломное нападение! Когда войска Денерима прибыли в Вестлэнд, они обнаружили множество раненых и убитых солдат эрла Ромула и знамёна Огинара, которые побросали ваши солдаты, спасаясь от контратакующих войск Вестлэнда! — Она приблизилась к Рошу практически вплотную. — Для меня было честью помочь Ромулу в атаке на Огинар! Больше никто не будет страдать из-за вашего эрла-предателя и его ушастой семейки, которая просто ненавидит весь людской род!
С каждым её словом, глаза Роша всё больше расширялись. Он просто не мог поверить во всю эту чушь! Это казалось злобной шуткой, несуразным сном. Его сердце сжалось, а к горлу подступил тошнотворный комок, когда он, наконец, осознал, что Огинар оккупирован, что его жена и сын в опасности. А зная характер Акимы — в двойной опасности. Коутрен и другие смотрели на него с неприязнью в глазах. В некоторых читался гнев и осуждение. В мгновение он посмотрел на Ромула, уголок рта которого слегка улыбался. Не выдержав подобного напряжения, Рош неожиданно для себя самого нашёл силы и вырвался из хватки денеримца, отвесив тому лёгкий удар под бок.
— Это ложь!!! Жалкая и гнусная ложь!!! — Закричал он.
Коутрен отскочила назад и кивнула стражникам, которые тут же повязали Роша.
— Если вы отказываетесь подчиниться эрлу Ромулу, то будете казнены, как дезертир и предатель! — С этими словами она кивнула денеримскому солдату.
Какое-то мгновение Рош смотрел на неё, затем повернулся к Ромулу и хотел что-то гневно высказать, то почувствовал глухой удар по затылку. Голова закружилась, по краям глаз стала собираться тьма и медленно двигалась к середине его взора. Через несколько секунд она полностью окутала его разум. Рош обмяк и потерял сознание.
— В клетку его! Думаю, в домашних камерах ему будет удобнее! Отвезти и бросить к остальным!!! — Скомандовал Ромул денеримцу, как своему подчинённому. На что Коутрен ответила недвусмысленным взглядом.
— С вашего позволения конечно. — Опомнившись, пробубнил он.

*******

Группа двигалась по тёмным дебрям уже несколько часов. За это время вечерние сумерки успешно сдали свои позиции перед наступающей ночью. Ветер так и не стих. Идти приходилось медленно, в полнейшей темноте и тишине, прислушиваясь к любому шороху, который отличался от общего фона шуршащих веток и сухих ломающихся сучьев. Тропы здесь не было, поэтому дорога осложнялась теми же сухими ветками, упавшими на землю когда-то давным-давно. Холмами и ухабами, которые после прошедшего дождя были на редкость скользкими. Риори, даже не смотря на опасность, продолжала по мере возможности подходить к большим деревьям и касаться их. Однако теперь её лицо не было столь беспечным. Улыбка пропала, глаза были грустными... Касаясь деревьев её руки практически сразу опускались, словно не чувствовали ничего. Оно и не удивительно. Эти деревья были скрученными, их кора была черна, и из неё во многих местах медленно текла смола. Этот лес медленно умирал. Сожительство с Порождениями тьмы никому и ни чему не приносило пользы. Да и сами по себе Дикие земли Коркари небыли райским уголком. Изредка группа останавливалась передохнуть, однако напряжение было велико, чтобы сидеть на месте, окружёнными тёмным лесом под устрашающий гул ветра. Поэтому передышки не длились больше десяти минут. Агонису приходилось труднее всего, поскольку его доспехи весили значительно больше, чем защита других членов группы. Ближе к утру Эдланд и Леонар обнаружили небольшую пустую пещерку, в которой можно было устроить продолжительный привал. Часы, которые раздал Гимлин каждой из групп, неуклонно отсчитывали оставшееся время, но на данный момент его было больше, чем достаточно. Сориентировавшись по карте, Агонис прикинул, что до цели они дойдут приблизительно за четыре часа. Однако при свете дня было бы неосмотрительно приближаться к логову Порождений тьмы, поэтому взрывы планировали произвести в полночь грядущей ночи. Леонар и Риори остались у входа на караул, пока остальные отдыхали. Поскольку Риори не разговаривала, Леонар тоже молчал. Лишь изредка он вспоминал какую-нибудь весёлую историю из своего детства и рассказывал ей, вызывая непринуждённую улыбку на лице беловолосой эльфийки. Постепенно Риори задремала. Конечно, в армии за это могли жестоко наказать, но Леонар лишь улыбнулся, понимая, что ночная прогулка по лесу вымотала девушку. Он вспомнил, как укрывался с Юи в подобной пещере, как они вдвоём пришли к гномке Драмне, которая с довольной улыбкой взялась за внешность девушки. У самой Драмны так же была татуировка на лице, пока она не обратилась к магам, чтобы они убрали её. Это, по сути, было клеймо, означающее, что Драмна принадлежит к безкастовым гномам. Жизнь в трущобах Орзаммара сделала её достаточно грубой и жестокой. Но после нескольких лет, проведённых на поверхности, поведение пожилой гномки изменилось в лучшую сторону.
— Эх, какая красавица... Ну зачем тебе портить личико? Это и больно и, если что, вывести только с помощью магии можно. Может, просто покрасим твои волосы и добавим несколько серёжек? — Пыталась переубедить гномка девушку, на что та отвечала, что всегда мечтала о татуировке на лице.
Конечно, Юи не особо желала наносить грубый рисунок на лицо, но необходимость толкала её на это.
— Браска! Ну, ты и дурочка! Ладно, но гномьей татуировкой я не буду портить тебе лицо. — Драмна задумалась. — Да и эльфийские татуировки на человеке — не к добру.
Гномка достала из комода тоненькую книгу в кожаной обложке и открыла её.
— Как-то тут бывал орлесианский купец. Он продал мне небольшой сборник орлесианских татуировок... Хм... Да. Вот эта! Что ж, солнце, раздевайся. Татуировка эта имеет начало на лбу, но её продолжение идёт через спину тоненьким рисунком к пояснице. Так же её часть проходит вокруг левого бедра и предплечья... и левого плеча...
— Но... я думала, что можно просто на лицо...
— Вот глупышка! — Улыбнулась Драгна. — Татуировка должна быть закончена. Тем более эта.
Юи посмотрела на Леонара с некой неуверенностью, на что тот просто кивнул и хитро улыбнулся.
— А ну проваливай отсюда! Жди снаружи! — Крикнула Драмна на парня и замахнулась бутыльком с непонятной жидкостью. — Знаю я тебя! Хлебом не корми, дай на девку симпатичную позырить! Тут вам не «Театр нудистов»! Брысь!
Леонар хихикнул и, спокойно встав, направился к выходу. Юи невольно протянула к нему руку и, пытаясь что-то сказать, запнулась на полуслове, осознав, что не хочет, чтобы он оставлял её одну. И в то же время не хотела, чтобы он был зрителем «театра нудистов», и глазел на неё. Леонар понял её замешательство и, с улыбкой на лице, поспешил успокоить.
— Не волнуйся, я просто буду в другой комнате. — Сказал он и вышел.
Двери между комнатами не было. Лишь лёгкая и тонкая штора закрывала от Леонара то, что происходило в комнате. Однако он всё же различил силуэт девушки, которая разделась и улеглась на кушетку. Поймав себя на том, что наблюдает за ней, Леонар легонько встряхнул головой и почесал затылок, слегка покраснев.
— Ох, блин... Что я вообще делаю? Если отец узнает правду, то точно освежует меня заживо... — Вздохнув, проговорил он тихо и опустился в кресло.
Но отступать уже было нельзя. Нужно было плыть по течению... и пытаться обходить препятствия... в виде храмовников. Из соседней комнаты стал доноситься жужжащий звук, за которым последовал лёгкий стон девушки. Леонар слегка забеспокоился, но потом вспомнил, что машинка Драмны достаточно неприятная вещь. Тут же парень потёр плечо, где была небольшая татуировка в виде воющего волка, и поморщился, вспомнив, как пришлось расплатиться с Драмной за неё. «Слава Создателю, это был не мой первый секс... Гномка — извращенка... Благо, не дурна собой, хоть уже и не молода...» — подумал парень. Так проходил час за часом. С небольшими перерывами гномка делала своё дело. Иногда Леонар поглядывал в сторону соседней комнаты и видел, как извивалась на кушетке девушка, когда Драмна наносила татуировку на бок живота и опускалась к бедру. Магесса была молода, её кожа была чувствительна, поскольку в башне Круга она не особо занималась физическим трудом и редко появлялась на солнце. Иногда Юи даже вскрикивала. Видимо кроме всего, у девушки был слишком низкий болевой порог. Гномка решила привязать её, чтобы случайно не испортить рисунок. Спустя несколько часов жужжание прекратилось. Тяжёлое дыхание Юи было слышно даже в соседней комнате. Драмна попросила её пододвинуть голову на край и, подставив небольшой тазик, занялась покраской волос.
— Всё, сладкая, расслабься и отдыхай. — Заботливо проговорила гномка, заметив, как вымоталась девушка.
— Эм... Всё готово? — С нетерпением спросил Леонар.
— Погоди, сорванец! Дай хоть прикрыть её! — Гномка накинула на девушку тонкое покрывало. — Всё. Заходи... Можешь полюбоваться.
Леонар зашёл в комнату и подошёл к Юи. Магесса лежала на спине с мокрыми, только окрашенными волосами. С глаз видимо текли слёзы, которые только недавно высохли, а лицо было слегка вспотевшим. Увидев Леонара, Юи улыбнулась.
— У что скажешь? Стоит ли мне ещё рассчитывать на привлекательных парней? — Спросила она.
Татуировка девушки облегала её лоб, словно красивое ювелирное украшение. Узор был похож на девушку — ангела, раскрывшую свои крылья и готовую взлететь. Это была красивая татуировка синего цвета, которая прекрасно сочеталась с цветом глаз Юи. В отличие от некоторых гномьих, эльфийских и ферелденских аналогов она ничуть не портила девушку. Волосы были окрашены в тёмно-зелёный цвет и теперь были до плеч девушки, что очень удивило Леонара. Позже Драмна пояснила это зельем, которое достала у магов. Оно, вроде как, ускоряет рост волос на несколько часов.
— Ну... Я не видел ещё всю татуировку... — С задумчивым видом ответил Леонар, как бы невзначай бросая взгляд на покрывало, под которым Юи была без одежды.
Девушка смущённо поёжилась и натянула покрывало под самый подбородок. На что Леонар улыбнулся.
— Да шучу я! Ты такая же красавица! Татуировка просто блеск! Уверен, что и под одеялом не хуже...
— Пошляк ты... — Буркнула Юи и, краснея, отвела взгляд.
Вспоминая этот приятный момент своей жизни, Леонар продолжал всматриваться вглубь густых зелёных зарослей, которые покрывали Дикие земли Коркари. Тогда он был юным любимцем многих одиноких дам. Самым популярным парнем, за которым ухлёстывала огромная стая красоток. Стараясь скрыть это от строгого отца, он нашёл несколько книг о женщинах Орзаммара и положил их на видное место в комнате. Заметив их, отец был уверен, что сын — гномколюб, и не обращал внимания на многие интимные истории, которые ходили в их городе. Участником этих историй, а зачастую, и главным героем, был его «Гномколюб», который крутил интриги сразу с несколькими девушками. Юи, в отличие от них, не горела желанием повиснуть у него на шее. Не просилась на свидание и не делала страстные вздохи, когда он проходил мимо. Она тихо и мирно работала на их ранчо, помогая по хозяйству. Леонар замечал, что многие вещи ей тяжело было выполнять. Однако Юи не жаловалась. Само собой девушка знала о тех любовных похождениях, в которых маячил Леонар, не стараясь даже этого скрыть. Однако она так же знала и то, что до её появления их было раза в три больше. Драмна рассказала Юи все сплетни, которые ходили по округе. Юи с охотой её слушала, поскольку о храмовниках гномка тоже не забывала упомянуть весть — другую. В то время Леонар впервые задумался о своей беззаботной жизни, наблюдая за тем, как Юи старается начать всё с нуля. Ей было не на кого рассчитывать. Поэтому она всегда прилагала собственные силы к любой работе. Сам того не заметив, Леонар стал предлагать ей помощь. Юи была не против пары сильных рук, поэтому и соглашалась. С ней Леонар нашёл некий покой от постоянной беготни по молодёжным сборам и попойкам, которые проводили его друзья в разных тавернах, борделях и других увеселительных заведениях. Его всё чаще видели с Юи, что вызывало негодование у недавних близких подружек. Развратные слухи о себе Юи слушала с огромными глазами и красными щеками. Естественно они были лживыми, но, тем не менее, они смущали и без того не очень общительную магессу. Леонар только отшучивался, намекая, что некоторые из этих слухов можно воплотить в жизнь, чем бесил девушку. За несколько месяцев Юи научилась стрелять из лука и ходила с Леонаром на охоту. Магию она больше не применяла...
Эдланд подошёл к своему другу и, похлопав по плечу, сказал ему и Риори идти отдыхать. Леонар был рад, что тот отвлёк его от воспоминаний. Очень рад.