Он ждал. Не пытался приблизиться, не пытался скрыться — просто стоял открыто и спокойно и терпеливо ждал, пока Солона соберется с силами.
Даже когда ее рука сомкнулась на древке посоха, и рядом незримо плеснулась ожившая магия, эмиссар порождений тьмы не двинулся с места.
Такое… понимание.
Она не ожидала.
Вопросы теснились в голове, бесконечные и неразрешимые, и Амелл пришлось на мгновение прикрыть глаза, сконцентрироваться на дыхании. И на том потрясающем ощущении тишины в сознании, когда не слышно Песни.
Встряхнуть головой, распрямиться, как всегда, готовой к удару.
— Что ты здесь делаешь?
Архитектор не обратил никакого внимания на резкость тона. Повел плечами, чуть склонил голову набок — какой-то странный птичий жест. В белесой радужке глаз читалось удовлетворение, смешанное с сожалением.
В их последнюю встречу было только сожаление.
— Я ждал тебя, — сказал гарлок спокойно, будто сообщая цены на мясо в рыночной лавке. — Я ждал, пока тебя позовут, Страж. Мы многое не успели обсудить тогда.
Амелл передернула плечами.
— Одиннадцать лет — долгий срок.
Он скупо улыбнулся-оскалился, чуть обнажились острые клыки. Это выглядело странно, неестественно и непривычно, но куда гораздо более непривычным было мимолетное отражение вечности в спокойно-пытливом взгляде.
И магесса только теперь поняла, что, собственно, представления не имеет о том, как долго способны жить гарлоки.
И этот один конкретный гарлок.
— Не для меня, — тихо отозвался Архитектор.

Секунду они молчали, изучая друг друга, пока Солона наконец с беззвучным выдохом не опустила посох, рассеивая дрожавшую в напряженном ожидании силу. Лазурные всполохи от пляшущего у сводов огонька эмиссара бросали причудливые блики на стены и хрупкими искрами отражались от глянцевых прожилок.
Возможно, она просто спит. Возможно, это всего лишь очередная причуда Тени, созданная для того, чтобы сводить с ума.
Возможно, это…
— Страж, — негромко позвал Архитектор. Амелл вздрогнула, выдираясь из липких пут, устало потерла лоб. Усмехнулась.
— Из меня нынче плохой помощник, как сам видишь. Демон подери… Лучше бы мне было сдохнуть до того, как я окончательно потеряю разум. Впрочем, ладно. Если ты ждал меня все эти одиннадцать лет, полагаю, ты хотел сказать что-то очень важное. Надеюсь, не признаться в вечной любви?
Искреннее недоумение на лице эмиссара выглядело так забавно, что, казалось, даже чугунный обруч вокруг грудной клетки лопнул, пропуская живительный воздух. И сдавленно хихикнуть оказалось намного легче, чем она думала.
— Любви? — непонимающе переспросил Архитектор. Задумался на миг, качнул головой. — Нет, я хочу поговорить о том, что будет дальше.
Взгляд невольно упал на изуродованную пятнами скверны руку.
— Дальше? — процедила Солона. — Дальше я умру. Все просто.
Меньше всего она ожидала, что эмиссар оскалится в короткой улыбке.
В этом не было ни грамма злорадства или насмешки над побежденным врагом; да, честно говоря, гарлок до сих пор ни словом, ни жестом не показал, что вообще воспринимает Амелл как врага. Это было скорее похоже на…
На то, как если бы он знал что-то, что должно было весьма понравиться Солоне.
Первая зыбкая дрожь былого азарта-любопытства невесомым ветерком пробежалась вдоль спины. А может, это действительно был просто порыв ветра?
— У тебя еще есть время, — он тоже посмотрел на ее руку, и в его взгляде не было ни жалости, ни отвращения — двух чувств, которые Амелл ненавидела больше всего на свете. Архитектор просто констатировал факт, и уже за это она невольно ощутила к нему благодарность. — И пока ты будешь находиться рядом со мной, я смогу ограждать тебя от влияния Зова.
Она усмехнулась. Фыркнула себе под нос.
— Я же не стану болтаться за тобой постоянно.
Эмиссар чуть наклонил голову.
— Нет, конечно. Всего лишь один день. Просто выслушай меня, Страж. Это все, о чем я могу тебя просить.
Всего лишь один день.
Один день отсрочки.
Задумавшись, Солона Амелл вдруг очень отчетливо поняла, что трагифарс Последней Битвы Серого Стража вполне может подождать еще несколько часов. Тем более то, что обычно предлагал Архитектор, если и не было «нормальным» и «адекватным» в человеческом понимании, то уж точно являлось весьма любопытным.
Однажды принятое решение уже не меняется.
— Хорошо, — магесса встретилась взглядом с бесстрастно ожидающим ее ответа эмиссаром и чуть кивнула, подтверждая. — Говори.
Такое ощущение, что Архитектор и не сомневался в том, какой выбор она сделает.
Он слегка покачал головой. Развернулся, коротким жестом указав на спускающуюся дальше вниз тропу куда-то в глубинные бездны.
— Будет намного лучше, если ты еще и увидишь. Идем, Страж.
И первым спокойно, не оглядываясь, подставив незащищенную спину, шагнул в давящую темноту подземелья.
Как он вообще выжил?!
Солона беззвучно выругалась сквозь зубы, поудобнее перехватывая посох. Приходилось признать, что, даже если Архитектор и не слишком хорошо разбирается в человеческой душе, выражениях и традициях, то уж саму Амелл он изучил как нельзя лучше.
Потому что других, просто так согласившихся поверить гарлоку на слово, наверное, на всем свете больше не существовало.
С другой стороны, что ей терять?
 
Шли долго. Амелл порой так и подмывало спросить, правда ли то, что Архитектор владеет магией телепортации, считавшейся частью давно утерянного знания Тевинтерской Империи, но по какой-то причине она решила этого не делать. Собственно, это вполне могло оказаться такой же легендой, как и большая часть написанного в «Хрониках Башни: эпоха короля Мэрика».
Мало ли что мог выдумать юный Дункан.
Вообще-то она много чего хотела спросить. Но эмиссар молчал и молчала Солона, словно оба опасались спугнуть хрупкую нить еще не доверия, но уже не открытой ненависти.
Мог ли Архитектор вообще испытывать ненависть?
Он обернулся, словно понял, что она думает о нем, едва заметно качнул головой, не сбавляя размеренного шага.
— Осталось недолго. Потом можно будет отдохнуть.
— Я не устала, — как ни странно, Солона на самом деле не чувствовала никакой усталости. Разум подсказывал ей, что она уже более суток на ногах, со времени последней трапезы прошло немало, но есть тоже не хотелось совершенно. Магия?
— Скверна, — отозвался Архитектор, вольно или невольно угадав незаданный вопрос. Амелл вздрогнула, и он торопливо пояснил: — Так должно быть. Скверна меняет тело. Преображает. Порождениям тьмы не нужна пища, мы можем дольше обходиться без сна. Мы ведь идем уже пятнадцать часов, Страж.
Пятнадцать часов?!
Ей казалось, что прошло от силы четыре.
— Я не… — Солона осеклась, замолчала, прислушиваясь к собственным ощущениям. Дернула плечом, вскинула голову. — Ладно, пусть. Но почему я не почувствовала? Теперь я могу слышать порождений тьмы, — слово «твари» теперь отчего-то показалось неуместным, — гораздо лучше, чем раньше. Я должна была почуять твое приближение.
Он согласно кивнул. Полуобернувшись, пояснил:
— Зов заглушил все остальное. На тебя он воздействует сильнее… Быстрее прочих. Ну и магия позволяет мне оставаться вне взгляда Стражей какое-то время.
Амелл чуть скривила губы.
Впрочем, глупо было ожидать, что Архитектор при всей его неординарности окажется таким же гарлоком, как и тысячи других. К тому же, если не лгали записки Дункана, то этот конкретный гарлок прожил достаточно лет, чтобы научиться подобным полезным для выживания трюкам.
Тем более что…
Слова застряли где-то в горле, пришлось прокашляться, словно сухой горячий воздух никак не хотел выходить наружу.
— Спасибо.
Эмиссар недоуменно взглянул на нее. Даже остановился.
— За что?
— За защиту, — буркнула Амелл. Потерла ноющие виски, передернула плечами при одном лишь воспоминании о безумно-сладкой, мучительно-нужной музыке. — От Зова. Это было… очень своевременно. Даже если ты ничего такого не имел в виду.
— Ничего такого, — спокойно согласился Архитектор, словно это вообще не стоило внимания. Наклонил голову своим излюбленным птичьим жестом, чуть повел рукой. Огонек скользнул ближе, осветил каменную кладку. И едва заметный выступ рычага.
Чужак бы никогда его не увидел.
— Гномья работа, — с явственным уважительным восхищением произнес эмиссар. Нажал на выступ, и часть стены скользнула в сторону, открывая проход. — Пришли, Страж.
На этот раз она решила войти первой.
 
Это отчасти было похоже на тейг. Скорее всего, это когда-то и был один из тейгов или каких-то гномьих строений, созданных так давно, что об их истинном предназначении давно уже никто не догадывается. Характерная резьба колонн, мерцающие лазурные огни под сводом, остатки фресок и резной гравировки камня — знакомые детали вспыхивали в подсознании, пробуждая память о первом походе на Глубинные тропы в поисках Бранки.
Вот только, в отличие от тех тейгов, этот был вполне себе живой.
Ну… если это определение могло относиться к ним.
Солона схватилась за кинжал почти машинально — въевшиеся в кровь движения, заученная до автоматизма тактика. Доля мгновения, и полыхнул привычным изумрудным мерцанием магический щит, закружилась стремительно-опасным водоворотом сила, готовая разом обратиться в единое сокрушительное копье, готовое убивать-убивать-убивать…
Убивать тварей, сейчас выбирающихся из полуразрушенных домов и осторожными шагами приближающихся к ней.
Без страха. Без сожаления. Без сомнений.
Но за миг до того, как смертоносное пламя сорвалось бы с поводка, Солона встретилась с одним из них взглядом.
Это как удар под дых. Как ослепительная вспышка.
В белесых, таких же, как и у Архитектора, глазах уже привычным непроницаемым маревом плещется скверна.
И разум.
— Страж? — голос порождения тьмы звучит гортанно и хрипло, словно ему пришлось очень долго учиться выговаривать эти незнакомые, непривычные звуки. Но, несмотря на это, Амелл все равно отчетливо помнит. — Мы сражались вместе в Амарантайне. Я Посланник.
Посланник.
Замирает где-то за плечом Архитектор, так и не проронивший ни слова и словно бы в кои-то веки решивший не вмешиваться, останавливаются, не дойдя до них всего лишь нескольких шагов, остальные гарлоки-генлоки-огры и те, кому люди просто не дали названий. И Солона в который раз за последние сутки понимает, что она просто…
Просто не может.
Вместе со следующим выдохом и ударом сердца бессильно рассыпается в пространстве накопленная для удара сила.
— Посланник, — повторяет Амелл. Отводит все еще искрящий от магии посох, прячет кинжал в ножны. — Да. Я помню тебя.
— Они не причинят вреда, — тихо произнес Архитектор. Позади щелкнула вернувшаяся на место каменная створка; эмиссар обошел Солону, все еще колебавшуюся между шагом вперед и массовым уничтожением, перевел ровный взгляд на порождений тьмы. — Это все те, кто подобно мне сумел избавиться от власти Зова. Свободные.
Это не просто заброшенный тейг. Это подобие человеческого поселка.
Это… настоящее общество.

Солона глубоко вдохнула, на миг прикрыла глаза. Напряжение и предчувствие боя невольно спадали, магия разрушения перерождалась в магию созидания. Знакомый теплый ток пробежался по венам, жизнью и мягкими искрами отозвался где-то под сердцем.
В конце концов, она была целителем, а целителю всегда сложнее убивать.
— Я должна была почувствовать, — она обернулась к Архитектору, внимательно следившему за каждым ее движением. — Твоя магия?
Он кивнул.
— Сейчас щит отсекает тебя не только от Зова, но и от всеобщей песни братьев. Потом эта способность вернется.
Братьев?
Эмиссар, конечно же, прочел непонимание, недоумение в ее взгляде, но предпочел не отвечать. Шагнул в сторону, невесомо провел длинным когтем по потемневшему от времени узору на одной из колонн. Замер, задумался.
Амелл пожала плечами. Перевела взгляд на Посланника.
— Значит, после того, как Мать погибла, вы ушли сюда?
— Да, — хрипло отозвался тот. — Архитектор привел в Убежище, подальше от Стражей. Мы обещали… Обещали не нападать на людей. Мы не хотим войны.
«Мы не хотим войны», — прошелестело нестройным эхом. Или ей просто показалось?
Остальные молчали, изучали ее пристально, с затаенным любопытством: так человеческие дети смотрят на новую диковинку. Звериная дикая сущность все еще жила внутри них; такое не вытравишь сходу, какой бы силы не были чары Архитектора. Но они больше не были «тварями». Не были теми, в кого можно просто всадить клинок, бесстрастно переступив через трупы.
Она бы не смогла.
Демон раздери!
Это ты и хотел мне показать, Архитектор? За этим ты и привел меня сюда?!
— Страж останется? — негромко-вопросительно рыкнул Посланник. По-собачьи фыркнул, встряхнулся. — Мы чувствуем в тебе песню, такую же, как во всех братьях. Страж останется с нами в Убежище?
Амелл растерянно оглянулась; порождения тьмы стояли полукругом, но в этом не было угрозы или страха.
А может, она уже просто разучилась чувствовать?
Серый Страж Солона Амелл.
— Н-нет, — она отступила назад, неловко передернула плечами. В голосе отчего-то прозвучали извиняющиеся ноты, и женщина невольно ощутила злость на себя саму. Оправдываться перед гарлоком, с ума сойти! — Нет, не думаю. Но спасибо за приглашение, конечно. Хм… Полагаю, мне уже пора…
Тихие шаги рядом были едва слышны.
— Я позвал тебя сюда не только для этого, Страж, — спокойно и даже как-то слишком буднично сообщил Архитектор. — Просто здесь мне будет удобнее говорить, а тебе легче слушать. И ты обещала мне день.
Амелл готова была поклясться, что в ровно-бесстрастном голосе на миг проскользнула почти что обида ребенка, которого обманули, подарив фантик вместо конфеты.
Она точно сходит с ума.
Вот только отвести взгляд от пронзительно-пытливых глаз Архитектора невозможно. И Солона уже заранее знает, что согласится.
Тем более что, кажется, она действительно обещала.