— Я не должен был выжить. Ты сам говорил, что скверна рано или поздно должна была окончательно подчинить мой разум. Какие-нибудь догадки по этому поводу?
— У меня есть несколько предположений, — задумчиво ответил Архитектор, рассматривая отсутствующим взглядом резьбу на остатках каменных колонн тейга. — Но доказать или же опровергнуть их нет возможности.
Тирол передернул плечами.
— Лучше это, чем совсем ничего. Итак?
Эмиссар бесстрастно скрестил руки на груди, прикрыл глаза.
— Ты говорил мне, что Посвящение в Стражи переживают не все. Думаю, что те, кто все же остается жив, затем каким-то образом приобретают устойчивость к скверне, своеобразный иммунитет. Полностью освободиться от трансформации невозможно… но можно сохранить умения и свободу воли. Что и случилось с тобой.
Алые — теперь уже окончательно алые — глаза мага словно бы чуть вспыхнули, как бывало всегда, когда ему в голову приходила идея.
Или понимание.
— Мы не знали об этом, — глухо пробормотал он. — Считалось, что как только Страж начинает слышать Зов, его жизнь окончена. Один за другим мы спускались на Глубинные тропы и погибали здесь. Но если ты прав… то умирать совсем не обязательно.
Архитектор качнул головой.
— Нет. Не обязательно.
Он не стал упоминать о том, что выйти обратно на поверхность они уже наверняка не смогут. Ведь верхние никогда не признают другом никого, кто отличается от них. Он уже успел испытать это на собственном опыте.
Не самое приятное воспоминание.
Тирол пнул ногой маленький камешек, и тот с шорохом укатился в угол.
— Когда все это закончится… Когда Мор закончится, нам надо будет как-то передать эту новость Стражам. Они должны знать… что есть и иной путь. Это только справедливо. Потому что лично я вовсе не горел желанием сдохнуть ради кучки крестьян. Но когда идет Призыв, никто не торопится упоминать эти маленькие детали.
Справедливость так относительна.
— Не забывай о том, что скверна заразна, — негромко произнес эмиссар. — Ведь именно поэтому вы убиваете всех порождений тьмы, каких только встречаете: чтобы не допустить вспышек эпидемии среди обычных жителей. А я… Я не знаю, будут ли являться те, кто уже прошел полную трансформацию, разносчиками скверны.
Тирол помрачнел, стиснул зубы.

Блики лазури плясали на острых когтях гарлока, мягко ложились на грязную мантию мага. Архитектор, конечно же, догадался — да тут и не требовалось особой смекалки, — что человек все еще лелеет в себе надежду еще раз вернуться на поверхность.
Его компания, какой бы она ни была, не могла заменить товарищей и друзей, которые остались там.
Верхний здесь только потому, что не видит другого выхода.
 
Он промолчал, когда Тирол рваным движением развернулся, точно избегая его, посмотрел на бурлящую вдалеке реку лавы. Мельком скользнул взглядом по обвалившимся гранитным опорам и резко выдохнул.
— Это и был твой мост, да? Жаль… что так получилось.
Песнь не приносит фальши. На этот раз он действительно сожалеет.
Архитектор почувствовал удивление.
— «Братья» услышали Зов, — он бесстрастно перевел взгляд на обломки колонн. — Не смогли устоять. А я… тоже не удержал контроль.
— Мне жаль, — повторяет Тирол. Неожиданно протягивает руку, чуть сжимает его плечо, коротко и сильно — и случись это с кем-нибудь другим, он бы мог назвать такой жест знаком дружбы. Или, по крайней мере, сочувствия-поддержки.
Несказанное холодом гнездится где-то внутри, заставляет опустить голову.
Еще не все.
Тирол, казалось, не заметил перемены в настроении, вновь посмотрел на огненно-рыжие пузыри лавы далеко внизу.
— У каждого из нас свои причины ненавидеть Мор, — вполголоса пробормотал он. — Все наши мечты были разбиты, сожжены, и осталось одно лишь кровавое пепелище и желание отомстить. Ты ведь тоже хочешь остановить Мор, да?
Медленно, очень медленно Архитектор наклонил голову в согласии.
— Да. Но не поэтому.
На короткий миг ему кажется, что легче было бы выдержать еще один Зов Древнего Бога, чем вопросительный взгляд мага.
Но время пришло. Пора дать ответы.
— Потому что прекратить Мор должен тот, кто начал его, — тихо произнес эмиссар.
Эмоции меняются в чужом взгляде, как в калейдоскопе — недоумение, понимание, ужас, отвращение, и Архитектор только феноменальным усилием воли заставляет себя не отводить глаз. Потому что в любом случае за содеянное надо нести ответственность.
Он никогда не изменял этому правилу.
Тирол беззвучно выдохнул и тяжело осел на обломок камня, словно разом лишившись всех своих сил.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты пошутил…
 
От реки лавы поднимается жар, по венам добирается до сердца, скапливается вязкой и тягучей болью где-то у висков. Хочется ветра — того пронизывающего, ледяного ветра, что когда-то давно встречал его на поверхности и изредка снился в Тени, но ветра нет, есть только опустошенный взгляд Тирола.
И собственные слова кажутся неправильными и бессмысленными.
Он все равно заставляет себя говорить.
Рассказывать все — до конца, без утайки. Потому что, может быть, вся правда на него одного действительно чересчур тяжела.

Тирол выслушал молча, потом недоверчиво помотал головой, вскинул на него глаза с каким-то безнадежным усталым отчаянием, словно пытаясь уцепиться за последнюю хрупкую соломинку.
— Тебе сказал это демон, да? Это все ложь, понимаешь? Я же говорил тебе тысячи раз: демонам и духам нельзя верить! Их единственная цель — прорваться сюда, в наш мир живых, подчинить себе души людей.
Архитектор отвернулся, сложил руки за спиной.
Не ты ли, верхний, утверждал, что у порождений тьмы нет души?
— Ложь или нет, послушай, Тирол: все сходится. Я не стал бы слепо верить на слово, даже если мне очень хотелось. Но сейчас, хотя бы на час, попробуй забыть про то, чему тебя учили наверху, про Церковь и Создателя, про то, что люди осквернили его обитель. Послушай то, что удалось подтвердить мне.
Маг бессильно качнул головой, но замолчал.
В глазах Архитектора белесой пеленой отражается марево Тени.
— Представь, что они существовали на самом деле — пять тевинтерских магистров, что решили бросить вызов мирозданию. И целью их было действительно бессмертие. Но как можно достичь подобного? Вне религии, вне веры в богов… только собственными силами и знанием?
Тирол криво усмехнулся.
— Судя по всему, ты уже нашел ответ.
— Да, — сдержанно кивнул эмиссар. Рваный выдох возбуждения от чувства пойманного следа все же срывается с тонких губ. — Ответ сокрыт в Тени. Никто не задумывался, почему все создания Тени — демоны, духи — бессмертны, это просто считалось данностью. Но все очень просто, Тирол! Вечное существование — обратная сторона изменения.
Маг молча проследил за тем, как Архитектор стремительно-нервным шагом прошелся от одной колонны до другой.
— Тень и все, что с ней связано, постоянно изменяются, и в этом тайна бессмертия, — еще раз повторил гарлок. — Но наш реальный мир символизирует постоянство. Люди сами по себе — воплощение постоянства. Смерть, рождение — замкнутый цикл, из которого не вырваться. И так было всегда.
Тирол провел ладонью по лбу, стирая выступившие капли пота.
— Значит… ты думаешь, что те магистры нашли способ…
— Именно, — тихо произнес Архитектор. — Они должны были быть магами: только маги связаны с Тенью так, чтобы ритуал возымел действие. А Золотой Город был тем самым местом, где начиналась Тень. Или где Тень сливалась с реальностью — пока что я еще этого не знаю. Но факт остается фактом: только там можно было объединить две противоположности, черное и белое, непрерывную изменчивость и вечное постоянство.
Рука Тирола стиснула древко посоха с такой силой, что на миг показалось, будто дерево треснет и переломится пополам.
Верхний закрыл глаза, помолчал несколько секунд.
— Что же вы сделали?..
Эмиссар решил пока что не обращать внимания на переход от «они» к «вы». Надо было объяснить все до конца.
— Я не уверен в деталях, — чуть помешкав, признался он. — Но ритуал должен был быть как-то замешан на крови. Предполагаю, что магистры решили объединить кровь-постоянство с сущностью Тени — изменчивостью, чтобы сохранить свою личность, чувства, разум и умения, но обрести бессмертие. Но они не могли предугадать результата.
Никто не мог.
Потому что нельзя настолько вмешиваться в законы мироздания, потому что законы не просто так называются законами.
И плата за нарушение слишком велика.
— Золотой Город стал Черным, — словно в трансе беззвучно прошептал Тирол. — Гнев Создателя и начало Мора. Виверн раздери, не может быть… То, что вы сделали, — слияние крови и Тени — это же и есть… Это же…
— Это и есть скверна, — размеренно закончил за него Архитектор.
В рухнувшей на плечи тишине слышно, как лопаются пузыри лавы далеко внизу.

Несколько минут они молчат — Тирол, опершись спиной на обломок скалы, с закрытыми глазами, пытающийся уложить в голове услышанное, и Архитектор, бесстрастно сложивший руки на груди, в который раз задающий себе один и тот же вопрос.
Если он когда-то действительно был одним из тевинтерских магистров, знал ли он о том, что их ожидает?
— Все, наверное, получилось не совсем так, как планировали маги, — наконец продолжил он, быстро взглянув на молчащего Тирола. — Скверна нарушила баланс сил, исказила Город в Тени, породила Мор в реальности. Превратила первых пятерых в тех, кого вы сейчас зовете порождениями тьмы. Но… как бы там ни было, цель их была достигнута.
Горькая усмешка-оскал кривит рот.
— Бессмертие. Порождения тьмы живут, пока их не настигнет клинок или вражеские чары. Никто из нас пока что не умер от старости, как верхние… Скверна изменила наши тела, но она же и питает их. Мы оказались слишком сильно привязаны к Тени — эту связь мы называем песней… Или Зовом, когда приходит время. Мы — изменение, запертое в постоянстве… И я не думаю, что это было тем, к чему стремились маги.
Тирол встряхнул головой. Сухо усмехнулся, передернул плечами.
— Все это, конечно, занятно, но если ты был магистром Тевинтера, ты должен бы помнить об этом, разве нет? Пока что этот рассказ — только слова демона.
Архитектор прервал его коротким жестом.
— Единственное, что может оказаться ложью, это только мое участие в ритуале, Тирол. Все остальное вполне возможно. Если захочешь, я покажу тебе свои выкладки и расчеты. Но даже так моя версия звучит лучше, чем «гнев Создателя».
Маг тяжело поднялся на ноги, встретился с ним взглядом.
— Ты понимаешь, что сейчас сказал мне, что ты, возможно, был тем, кто разрушил жизни тысяч ни в чем не повинных людей… включая мою собственную. И как я должен реагировать на такое?
Гарлок устало прислонился к колонне, сухо пожал плечами.
— Как хочешь.


_______________

Casus belli — с лат. «Повод к войне».